— Меня теперь на работе не узнают, — воскликнула Маша.
— Фанерные звёзды делают подтяжки кожи лица, а чем ты хуже.
— Я лучше, по крайней мере, работаю.
— А я о чем! Опять невеста, — Маша засмущалась.
Ну ладно мне Маша пора, буду забегать теперь часто.
Я откланялся и перенёсся к Ратнику. Все ему рассказал о
Василии.
— Ну что сказать, Теперь нам надо вытаскивать Василия из
Афганской войны, — ответил мне Ратник.
— Полностью с тобой согласен, — ответил я. И недолго думая мы
переместились в июнь 1982 года. А там уже с форпоста на своем боте
похожим на орех понёсся в сторону афганской границы. Когда пересёк
реку Амударья на границе Таджикистана и Афганистана я считался уже
«за речкой» так говорили ребята что воевали в Афганистане. Бот свой
я уже давно включил в режим невидимости. Я сканировал местность
сканером. Ауру Василия я хорошо помнил. Найти его не будет
проблема. Здесь начало лета. На пологих возвышенностях буйство
красок цветов. Красные маки алели на склонах. Ущелья, отроги,
горные перевалы проплывали за бортом. Я не понимал, зачем Советский
Союз влез в этот конфликт. Опять нагличане спровоцировали эту
войну. Цель одна, ослабить нашу страну. Сколько наших ребят сложили
там голову.
Искал я Василия достаточно долго. В результате я чуть не
опоздал. Но все же нашел.
Разведывательной группе под командой капитана была поставлена
задача разведать дорогу между двумя аулами. А основная задача была
связь с агентом, поставляющим разведданные.
У ребят был «Уазик» и прикрывал их БТР. Пройдя очередной перевал
по той дороге. Они оказались в клещах. Хорошо подготовленные
пулеметные гнезда, расположенные над дорогой. И размещены с разных
сторон, и хорошо прикрытые скальными выступами. Пулеметным огнем
прижали ребят к бортам БТР. Который, уже обездвижили, при помощи
гранатомета. Да и «Уазик» уже горел, вместе с водителем. Трое из
группы были уже ранены. Но ребята, не смотря на ранения
отстреливались. Они прекрасно понимали, что помощи ждать неоткуда.
Рация была в «Уазе». А его выбили первым. Такое впечатление, что их
сдали в предыдущем ауле. Про эту группу знали только в «царандоя»
(афганской милиции). Неспроста начальник этой «царандоя» так
слащаво улыбался. Но сейчас они лежали в пыли, а патронов у каждого
осталось в лучшем случае половина магазина. Да у каждого пара
«эфок» не считая той самой, оставленной для себя.