Схватив женщину за ворот, я рывком оттащил ее к стене и выставил
острие вперед. Стража по-прежнему ничего не предпринимала. Псина с
явным непониманием уставилась на меня. Ее целью была женщина за
моей спиной, но не я. Она уж и так пыталась ее достать и эдак…
извивалась словно уж. Но каждый раз натыкалась на выставленное
вперед копье. Наконец, она отступила назад и с феноменальной
резкостью выпрыгнула вверх. Ход был неожиданным и решительным. Вот
только меня это ничуть не смутило. Перекрутившись в воздухе, в
лучших традициях шаолиньских монахов, я набрал такую инертность
массы, что древко копья ломаясь о панцирь псины, продлило ее полет
несколько дальше.
Минуя парапет моста, бронированный пес глухо плюхнулся в ров.
Четверо солдат сорвались с места, скидывая доспехи на ходу, чтобы
выудить его из воды. Старший, судя по всему офицер, покачав головой
достал мушкетон и выстрелил в воздух. Яркая белая вспышка
рассыпалась искрами высоко в небе.
Поняв, что этим все и кончится, я рефлекторно кинулся к женщине.
Вид ее был странноватый, кожа темная, чем-то вымазана. Но меня
интересовали только раны. Странно, но серьезных ранений пес не
нанес. Только следы от зубов, рваных ран нет. Правда, кровотечение
обильное.
Вскрыв подсумок, я быстро остановил кровь на руке и ноге
женщины. На шею пришлось прилепить гемостатик. Меня мутило от вида
крови. Такого давно не случалось. Может от голода?
Взяв себя в руки, я извел все бинты, но закончил с повязками.
Женщина испуганно отползла и забилась в угол.
- Эй! – послышалось со спины.
Я подобрал обломки копья и развернулся. Похоже, пришел тот, кого
звали. Высокий воин, закованный в глухие черные доспехи недобро
разглядывал меня через узкую щель забрала. Похоже, разговор будет
один на один. Псину уже выловили из рва и она, дрожа и обтекая,
уселась на солнышке. Остальные псы лишь наблюдали.
- Утай! – приказал громила.
Но я не понял.
- Утай!
- Чего? – мои руки лишь крепче стиснули древко. Проснулся
какой-то нездоровый азарт.
Поняв, что его не боятся, воин выругался в полголоса и вскинул
руку. Откуда ни возьмись, появился кнут и обвился вокруг моей шеи.
Вот это поворот! Попытался намотать его на копье, но кнут даже не
прогнулся. Тогда я схватился руками, но тот ощетинился острыми
шипами, вызвав дикую боль. Остался последний аргумент.