- Мать твою! – выругался Сармат хрипло. – Они все же
решились…
- Тактические, судя по зоне поражения… килотонн по двадцать, –
припомнил я значения из таблицы. – Их много, летят на разной
высоте. Все не собьют.
- Штаб не отвечает…
- Возможно бункер выдержит, если прям сюда не жахнет. Но от
радиации не спасет, командир.
На окраине города полыхнуло еще дважды. Здание содрогнулось.
Если бы я стоял, то уже сдуло бы взрывной волной ко всем чертям. А
так только парапеты поотрывало, да оцинковку.
- Все в бункер, живо! Павлик, бросай все и быстро вниз!
- А смысл? – я посмотрел в небо. – Командир, счет на секунды.
Прости, я попросту не успею.
- Принял, - рация ненадолго замолкла. – Твое право боец, твое
право.
Я представил, как Сармат стиснул зубы в бессильной злобе.
- Павлик, как слышишь? – на связь вышел Сокол, тяжело дыша от
быстрого бега.
- Метадон не дам!
- Дался тебе этот метадон! Ты вроде как жизни спасаешь? Вроде
как свой на небе должен быть. А я не крещеный, как на зло.
Замолвишь за меня словечко, если первым туда попадешь?
Треск эфира заполнил дружный хохот. Я улыбнулся.
- Ох и ушлый ты тип, Сокол. Ладно, как только, так сразу.
Жадно втянув дым войны в легкие, я встал во весь рост, поправил
амуницию и шлем. Вытер лицо перчаткой. Страха не было. Наверное,
даже не успею почувствовать боли. Учитывая положение вещей, я
просто испарюсь в мгновение ока. Если не думать о смерти, то во
всем этом есть какая-то честь, что ли? Достижение, конечно,
сомнительное, но созерцать гибель мира собственными глазами, не
каждому доведется.
- Сокол, ты меня видишь? – я встал на самый край уцелевшего
парапета.
- Хорошо смотришься! - всхлипнул боец. – Черт… я даже
завидую.
Глянув в низ, я с облегчением посчитал бойцов, успевших добежать
до бункера и поднял над головой руку.
- Все будет хорошо, дружище. Может быть не с нами, может быть не
в этой жизни, но обязательно будет! Думай о хорошем…
Резкая вспышка метрах в двухстах от земли оборвала фразу на
полуслове. Я только и успел, что повернуть голову. Время замерло.
Яркий, ослепительный свет медленно поглотил все мое естество, обдав
нестерпимым жаром. Я оскалился, сам не знаю почему, и прикрыл
глаза. Стало тихо и хорошо.
Странно. А где длинный коридор? Где свет в конце тоннеля? Почему
жизнь не пронеслась перед глазами? Я ведь точно умер. После такого
не выживают. Или нет?