А он просто объясняет и при этом смотрит прямо в глаза. Мне кажется, это нарушение врачебной этики. Какое-то не совсем правильное взаимодействие врача с пациентом. Во всём виновата Майка со своей пиар-акцией доктора Ткаченко. Пусть он уже и не той свежести, что она помнит, но на меня впечатление, кажется, произвёл.
— Я надеюсь, что это всего лишь вывих, — повторяется. — Мы проведём диагностику, включающую в себя обязательную рентгенографию. Сделаем в двух проекциях, чтобы исключить перелом. Скажите спасибо, что, судя по всему, не требуется вправление вывиха, а то в таких случаях рентген обычно делают два раза: до и после.
— Да уж, спасибо. Скажите, я не умру, доктор? — задаю я риторический вопрос.
— Надеюсь, что нет.
В кабинет входит юная красавица.
— Леночка, помогите, пожалуйста, Ульяне Сергеевне, добраться до рентгенкабинета. Прикатите ей кресло.
Нахмурившись, пытаюсь сопротивляться. Доктор встаёт с насиженного места.
— А можно как-нибудь так, чтобы я не ощущала всю пустоту и ничтожность собственной жизни? Может, я дойду ногами? Можно без кресла?
И снова мы смотрим друг на друга. В упор.
— У меня слишком много пациентов, Ульяна Сергеевна, чтобы я ждал, пока вы ползком доберетесь до второго этажа и потом соскользнёте обратно.
Теперь я смотрю на него волком.
— А чем займётесь вы? — Усаживаюсь в кресло, кряхтя и возмущаясь.
Сам бы поехал в нём.
— А я пока сделаю вот так. — Берёт мои туфли и выбрасывает в урну, обтянутую большим синим пластиковым пакетом.
— Вы что? Достаньте сейчас же! Как вы посмели? В чём я пойду? Вы вообще, что ли?
Но Леночка меня уже разворачивает и везёт к двери. Запрокидываю голову и смотрю на неё снизу вверх. Она же рулит креслом не глядя, обернувшись и улыбаясь красавчику доктору. Ещё не хватало врезаться.
На дорогах надо быть внимательной.
— Леночка, — обращаюсь я к ней, — а вы в курсе, что на второй работе, в клинике поприличнее, он часами накладывает гипс в отдельной, закрытой комнате с такой же, как вы, молодой красавицей?
Леночке всё равно. А я возмущаюсь, покидая кабинет через распахнутые двери.
— Я выдам вам бахилы, Ульяна Сергеевна, — бросает мне вдогонку этот коновал. — Из-за высокого подъёма ваших туфель, упор идёт на переднюю часть стопы, отчего ходьба получается на носочках. После такой колоссальной нагрузки затрудняется работа суставов, страдают мышцы. При попадании ноги на неровную поверхность возможны травмы. Что с вами и произошло.