– Знаю! – крикнул Велга. Зло и громко.
– Саш, давай руку перевяжу, – тихо сказала
Нэла. – У тебя кровь из плеча сочится.
– Все системы приведены в готовность, – доложил Карл
Хейниц. – Можно стартовать.
С первых дней пребывания в Пирамиде он и Оля Ефремова оказались
самыми способными учениками-пилотами. Если не считать Никиту
Веденеева. Но Никита на минус второй уровень не прорвался…
– А, чёрт, – Хельмут встал с кресла и перехватил
поудобнее плазменную винтовку. – Хрен с ним со всем. Влад,
Оля, улетайте, кто-то должен выжить и всё рассказать. Хоть я и не
знаю, кому. Ты, Свем, тоже лети, это не твоя война. Нэла… Самое
время вернуться к своим. Видишь, как всё обернулось. Остальные
пусть решают добровольно. Мы с Сашей идём наверх. Тридцать секунд
на размышление. И да, Нэла, перевяжи ему руку уже. Только
быстрее.
Майер, Вешняк, Хейниц, Шнайдер и Стихарь встали.
– А по морде? – ласково осведомилась Нэла,
поднимаясь. – И ведь не посмотрю, что ты целый обер-лейтенант.
Это я насчёт того, чтобы мне вернуться сейчас к своим, –
добавила она. В руке феи возник зелёный бинт, сочетающий в себе
перевязочные, антибактериальные и регенерационные свойства
одновременно. Нэла шагнула вплотную к Велге и без церемоний стянула
с него верхнюю часть комбинезона. Под ним обнаружилась гимнастёрка
с орденом Красной Звезды над левым карманом и двумя «кубарями»
в петлицах. Левый рукав гимнастёрки был сожжен в районе плеча,
кожа под ним покрыта чёрной запёкшейся и алой свежей кровью.
– И гимнастёрку снимай. Оля, скажи ему.
Оля обернулась. Велга неловко потащил через голову
гимнастёрку.
– По-моему, нас хотят обидеть, – сказал Борисов и тоже
поднялся. – Оля, Свем, как думаете?
Ответить никто не успел.
– Гляньте! – воскликнул Валерка Стихарь, хватаясь за
автомат. – Что за…
Закрытая дверь рубки, превосходящая по прочности любую земную
броню, невысоко от пола бесшумно, как будто была сделана из
пластилина, вспучилась в нескольких местах. И в то же мгновение,
пройдя в прямом смысле слова сквозь дверь, но при этом её не
повредив (вспученные места, как в кино, вернулись на место), перед
глазами изумлённых людей предстал Локоток.
– Внимание! – произнёс маленький искусственный
человечек бесцветным голосом. – Передаю послание.
Сейчас же из скрытого динамика (видимого рта, как, впрочем,
глаз, носа и ушей у Локотка не было) раздался голос Малышева.