Утром, под влиянием вечернего
разговора с жёнами, не иначе, которые уверяли, что мне нужно больше
гулять, отправился в парк и чуть было не поплатился за это!
Налетевший внезапный шквал отломал здоровенный сук от дерева,
который упал на дорожку в буквальном смысле передо мной, но острая
щепка на изломе черкнула меня по лбу и щеке, едва не зацепив левый
глаз. Прижав к ране платок, смог спасти костюм от попадания крови,
но вот остановить её не получалось, лоб кровил, как будто там
серьёзная рана, пришлось обращаться к дворцовому целителю. Благо,
долго искать не пришлось – первый же слуга, увидевший мою
окровавленную физиономию, пискнул что-то неразборчивое и мгновенно
обеспечил перевязочный материал, а минут через пять прибежал и
лекарь. До отъезда на вокзал меня успели подлечить, правда, на
скорую руку. Царский целитель был вместе с семьёй Императора в
столице – всё правильно, Осенний бал прошёл, и они переехали в
Зимний дворец – так что лечил меня лучший из тех, кого удалось
найти, да и времени до поезда оставалось немного. Поэтому на
физиомордии остался шрам, который, по словам целителя, должен был
полностью рассосаться без следа за два-три дня. Надеюсь, жён своих
им не напугаю.
Кстати, свою скорость и точность
реакции я несколько переоценил: костюм я почти спас – пара капель
крови попали на внутреннюю сторону манжета, а вот рубашка пошла на
выброс, точнее, на сожжение, вместе с платком, поскольку кровью
своей разбрасываться не стоит. Но принять душ – простого умывания
могло не хватить – и переодеться из парадного костюма в дорожный
времени мне хватило, а рубашку из чемодана слуги отутюжили с
фантастической скоростью.
При посадке в поезд проводник
подозрительно посмотрел на мой шрам, но место посадки, дворцовые
слуги, помогающие грузить багаж, и перстни на пальцах в сумме
подозрительность уняли. А когда он увидел линейку наград на
вывешенном в шкафчике праздничном костюме, а также знаки различия
на парадном мундире, то и вовсе сделал какие-то неправильные выводы
о происхождении шрама. В итоге я всю дорогу чувствовал себя отчасти
самозванцем, но поскольку вслух никаких предположений не
высказывалось, то и опровергнуть я их не мог.
К Смолевичам шрам стал едва различим,
хоть и не исчез полностью, зараза такая. Однако, надеюсь, жён он в
таком виде не испугает. Переоделся в праздничный костюм, который
ради этого, собственно, и вешал в шкаф «отвисеться» и вышел на
перрон уже в нём, а не в «дорожном» – вот, захотелось чуть-чуть
похвастаться перед земляками. И лично встречавший меня с РДА и его
водителем Старокомельский новый орден сразу же заметил и
оценил: