А теперь? Размазываю слёзы, вытираю их со злостью. Нет. Не буду плакать! Не заслужил!
Подлый лжец! Я заставлю его пожалеть!
На коленях извиняться будет! И передо мной и перед Кариной! Странно, но я не чувствую злости к сопернице. Мне её искренне жаль. Ведь она — такая же жертва, как и я. Только ещё более уязвимая, так как у неё ребёнок. Почему Генка не женился на ней, когда узнал о беременности? Не хотел обременять себя ребёнком? А может, мама права — и он уже тогда строил далеко идущие планы на мой счёт? Продумал всё, просчитал? Соблазнить восемнадцатилетнюю девочку — много ума не надо. Сыграл в героя, спас от насильников — и вот она твоя! Теперь я начинаю думать, что то нападение было специально подстроено. Уж больно вовремя Геночка оказался в нужном месте. Как потом и служба безопасности.
Именно сегодня, спустя годы, у меня будто пелена падает с глаз и приходит чёткое понимание, что меня развели. Маленькую глупую эмоциональную девочку. Влюбили, привязали, приручили и… сломали. Безжалостно. Лёгким движением руки.
Какой я дурой была, что злилась на маму. Если бы не она, так бы и жила в неведении. В иллюзиях.
Останавливаемся возле офиса.
Выхожу из машины, задираю голову, глядя на эту махину из стекла и бетона. Настоящая империя. Отец в буквальном смысле создавал её по кирпичику. Чтобы потом зять тратил эти деньги на свою вторую семью.
Мерзко.
Захожу в холл, подхожу к рецепшн, киваю дежурному.
— Геннадий Иванович у себя?
Парень в форме даёт утвердительный ответ, но тут же предупреждает:
— Но, Саломея Львовна, вы же знаете, как он не любит, когда приходят без предупреждения. Не создавайте мне проблем…
— Не волнуйтесь… — кидаю взгляд на бейджик и едва не давлюсь истеричным смехом: — Денис Геннадьевич, у меня сюрприз. Ему понравится так, что о вас он и не вспомнит.
И подмигиваю, перебиваю в воздухе пальцами с красным маникюром.
Молодой человек трогательно краснеет, бормочет:
— Хорошо, — и поднимает передо мной шлагбаум.
Вхожу в лифт, нажимаю седьмой этаж. Еду и жалею, что эта Карина не работает у нас в фирме. Так было бы проще. Я могла бы их застукать. Но это же Гена — он не может быть так глуп и банален. Его схемы почти всегда тонки и изысканы.
Поэтому придётся заниматься тем, что я так не люблю — выяснять отношения. Особенно, сложно с ним. У него всегда — железная аргументация и умение донести её. А иногда просто заткнуть мне рот поцелуем… Ах, как он целуется — чаще всего агрессивно, жёстко, подчиняя… И я теряюсь в этих поцелуях. Они выбивают все посторонние мысли из головы, остаётся только выгибаться, стонать ему в губы его же имя и умолять не останавливаться… Он настроил моё тело под себя. Научил загораться с одного прикосновения. Показал высшее удовольствие… Ведь падая с небес в его объятия, я всегда натыкалась на лучистый, полный восторга, взгляд…