– Зачем же многоножкам большие уши,
если они ими ничего не слышат?
– Чтобы драконом проще было
разглядеть их в высокой траве. Все ж, как не крути, но длинноухи, в
первую очередь, создавались, как объекты для охоты драконов. Еще
вопросы?
– Да, вроде, теперь все ясно.
– Так уж и все, – усмехнулся курас. –
А ведь утреннее преображение Долины не ограничивается одними
длинноухами. Возрождается и среда обитания. Странно, что не обратил
внимания на траву.
После слов кураса, Артем понял, что
«не так» с Долиной. Ночью она была залита огнем сотен пожарищ.
Горели десятки гектаров травы. И куда, спрашивается, подевались
последствия пожара? В травяном море не было ни единой обгорелой
проплешины.
– Я не вижу следов ночного пожара, –
озвучил догадку Артем.
– И не увидишь, – кивнул довольный
курас. – На рассвете стелящийся над выжженной землей дым
превращается в живительный туман. Обгоревшие участки в нем за
считанные минуты зарастают новой, молодой травой. И такие чудеса
происходят в Долине ежедневно.
Подмигнув ошарашенному спутнику,
Марсул возобновил движение к одному ему ведомой цели. Артему ничего
не оставалось, как шагать следом.
– А куда мы направляемся? – спросил
Артем, поравнявшись с курасом.
– К порталу в Светлый. Он там, –
Марсул махнул рукой вперед. – Не вглядывайся, все равно ничего не
увидишь. Для гостей Долины портал невидим. Тут не далеко, минут за
пятнадцать дойдем.
– И что, вот так просто меня
отпустишь? – удивился Артем.
– А что, прикажешь, под замок сажать
и караульщиков приставлять? – усмехнулся Марсул.
– Ну, типа того. Я же в похищении
дочери твоей участвовал. Не специально, конечно. Но участвовал…
– Сам посуди. Предположим, запру
тебя. И что дальше? Вернуть дочь это не поможет. А внимание магов
Долины привлечет обязательно. Начнутся расспросы. Кто-то о чем-то
непременно догадается. Раскроется тайна ночного похищения дочери. И
разразится грандиозный скандал. Оно мне надо? И так из-за тролля
рискую. Но тут уж деваться некуда, он истуканом в фамильной пещере
застыл. А если еще и тебя прятать – риск разоблачения удваивается.
На свободе ты будешь гораздо полезнее, чем взаперти.
– А не боишься?..
– Что сбежишь? – не боюсь. Я долго
живу, и научился разбираться в людях. Ты не бросишь в беде друга.
Сам сдохнешь, но тролля вытащишь… А чтобы, сдуру, не наломал дров,
сейчас скорректируем план совместных действий.