– Хочешь сказать, если я приложу эту
штуку обратно к его голове…
– У меня же получилось.
– Ладно, попробую.
Когда Артем аккуратно прикладывал
отколок на место, в какой-то момент ощутил, как разорванные кусочки
обмороженной плоти, словно магниты, притянулись друг к дружке.
Ледышка тут же перестала ерзать в руках и замерла на месте.
Во время второго спуска с ведром
талой воды завибрировал в кармане пейджер. Вылив воду, Артем
прочитал в туалете поступившее от Марсула сообщение: «Рад
успехам. Все сделал правильно. Постараюсь к четырем управиться с
текущими делами и быть поблизости. Тролль не сдается, борется за
жизнь. Держи в курсе дел. Удачи! Марсул.»
При спуске ледяной глыбы по лестнице
Брудо проявил себя надежным напарником. Оставив трость на верхней
площадке, кряхтя, сопя и хрипя с натуги, он короткими ножками
буквально врастал в ступени, а холеными руками мертвой хваткой
впивался в перила и стену. И доверенный фермеру край глыбы сползал
вниз так же плавно, как край жнеца.
– Уф! Мы сделали это! – не удержался
от радостного восклицания Артем, когда глыба с влажным хлопком
плавно опустилась на паркет коридора. – Давай, что ли, короткий
перекур?
– Никаких перекуров, пока до купальни
не дотащили! – возмутился пыхтящий, как самовар, Брудо. – С нее
вода ручьем стекает! Мой бедный паркет!
– Бедный? – хмыкнул Артем. – А
говорил – целое состояние стоит.
– Не цепляйся к словам. Потащили
дальше. Тут осталось-то…
– Ладно-ладно. Че так завелся? Сейчас
дотащим. Я ж о тебе беспокоюсь. Думал, притомился с непривычки. Но
раз готов тащить дальше…
– Готов, очень готов. Ну что взялись.
И-и, вместе…
Прокатить льдину по скользкому
паркету до нужной двери не составило труда. А вот с переносом через
овальный порог пришлось помучиться.
Несмотря на подтаявшие бока, ледяная
глыба оставалась неподъемной для двоих людей. Пришлось ее
переваливать через порог. Брудо остался в коридоре, фиксирую на
месте нижнюю часть. Артем шагнул во полумрак купальни и стал
осторожно заваливать на себя верх глыбы. Его едва не расплющило, но
он удержал хрупкую ношу и, проклиная сквозь зубы дорогой паркет
Зерновика, без сколов опустил на пол.
Уложенную на боку льдину по
скользкому кафелю плитки затащить внутрь не составило труда.
Переступив порог последним, Брудо зажег свет.