Первый среди равных. Книга X - страница 29

Шрифт
Интервал


— Почему? — поинтересовался я. — Прогуляемся?

— Давай, — кивнула девушка и мы спустились с крыльца, направившись в сад. — Потому что Дмитрий был очень… изворотливым. Наверное, это самое подходящее слово. Даже сам князь Муравьёв не раз и не два говорил своим приближённым, чтобы они не реагировали на выходки его сына. Павел Александрович пробовал много разных методов. Отсылал сына в отдалённые имения, лишал средств, приставлял охрану… Это всё не работало. Долги, дуэли, карточные игры, обман и постоянные извинения перед жертвами.

— Очень своеобразный юноша, — проворчал я.

— Избалованный властью и вседозволенностью засранец, — дала более точную характеристику Настя. — Всё немного стихло только когда Дмитрий начал прислушиваться к словам одного человека, который позднее стал его личным целителем. Сильно легче не стало, но количество проблем резко уменьшилось. До вчерашнего дня, затишье длилось почти год.

— Смерть наследника рода светлейших князей не может остаться без последствий, — произнёс я. — Даже те, кто искренне желал княжичу мучительной смерти, обязаны выразить свои соболезнования главе рода Муравьёвых и показать, что они полностью на стороне безутешного отца.

— Если этот отец сам выразит намерение отомстить или как-то иначе наказать виновника, — посмотрела на меня сестра. — Но светлейший князь молчит. Даже в момент, когда он объявлял о досрочном завершении вечера, Павел Александрович всех попросил не делать поспешных выводов и дождаться решения жандармерии по этому делу. Ну и официального заявления князя Абарова.

— Жандармы подтвердят мою версию, — уверенно ответил я. — А вот князь Абаров вряд ли теперь что-то сможет рассказать.

— Почему? — удивлённо посмотрела на меня княжна.

— Погиб вчера ночью при попытке сбежать из главного здания жандармерии, — угрюмо ответил я.

— Бред, — немедленно произнесла Настя. — Я вчера пообщалась с его сыном, который выступал в роли доверенного слуги и могу сказать, что Талбат не тот человек, который будет убегать от правосудия.

— Тоже так думаю, — согласился я. — Но оспорить официальную версию крайне сложно. Для этого, как минимум, нужно иметь доказательства и повод вмешаться. Что ещё я пропустил на приёме?

— Массу сплетен и слухов про таинственного князя Разумовского, — улыбнулась сестра. — Если честно, то я узнала много нового о вас, Ярослав Константинович. Некоторые барышни смаковали такие подробности, что сложно было им не поверить. Ну а если говорить серьёзно, то теперь вряд ли кто-то будет пытаться на тебя напасть или как-то навредить. Если смерть княжича Муравьёва пройдёт для тебя без тяжёлых последствий, то обычным дворянам вообще ничего не светит во время конфликта. Пожарский и Воронцов недвусмысленно дали понять окружающим, что лично с тобой знакомы и не верят, что ты мог нарушить дуэльный кодекс. Калинины тоже транслируют это мнение на своём уровне. Про членов союза вообще речи не идёт. У тебя очень мощная группа поддержки, брат. Будет очень плохо, если они не знают всего и ты действительно в чём-то таком замешан.