Однажды, он вломился в спальню жены. Но Виктория поклялась убить
себя, если Вердан посмеет хоть пальцем тронуть.
Верд сломался. Пьянки переросли в запои, хранилище стремительно
опустошалось, а красавец-мужчина тридцати лет превратился в
пропащего пьяницу.
Мне жаль их…
Могла бы получиться прекрасная семья, но сложилось всё так, как
сложилось.
Виктория заболела и, как мне кажется, даже не пыталась цепляться
за жизнь. Девушка умерла в одиночестве, а на её место пришла я.
Как бы мне не было жаль Верда, я уже не могла ему помочь.
Возможно, приди я в этот мир раньше, у меня был бы прекрасный муж.
Но я не успела.
Вердан медленно умирал, собственноручно уничтожая себя
распутством и пьянством. Была пара попыток проникнуть в мою
спальню, но я не позволила. Просто не смогла пересилить себя и лечь
с мужем в постель.
Но я не могла допустить, чтобы муж завёл любовницу в замке. Мне
не нужна очередная служанка, возомнившая себя хозяйкой, только
потому что иногда греет постель милорда. Нет…
Я уволила всех, кто когда-либо имел связь с Вердом и набрала
новый персонал, строго настрого запретив шашни с моим мужем.
Но это не значит, что у мужа нет любовницы…
Стук в дверь отвлёк меня от воспоминаний. Я поспешно убрала
дневник, так и не написав в нём ни слова. Закрыла ящик на ключ, и
только после этого позволила Бертану войти.
– Миледи, мы привели девушку… Она единственная знает, что сделал
милорд.
– Веди, - вздохнув, кивнула я, вставая из-за стола.
Я предполагала, кого увижу в темнице.
– Кларисса, - усмехнулась я, глядя на женщину, сидящую на
тюфяке.
Сломленная, напуганная…
Верд даже в пьяном угаре защищал своих любовниц, но его здесь
нет. Впрочем, я и не собиралась их обижать. Зачем?
Кларисса в деревне чувствовала себя хозяйкой, ведь на неё
обратил внимание сам Его Сиятельство!
Сейчас же женщина смотрела на меня с ужасом. Она понимала, что я
знаю…
Никто особо не скрывал. Но вот так, лицом к лицу, мы с ней
видимся впервые. И Кларисса вполне справедливо боялась. Обо мне
ходили слухи как о строгой хозяйке. Даже в чёмм-то
безжалостной.
Окинув Клариссу взглядом, я подошла к ней и рывком сдёрнула с
шеи цепочку с кулоном.
– Это моё. Милорд не имел права раздаривать семейные
драгоценности, - коротко сказала, не обращая внимания на
болезненный вскрик. – Что же, рассказывай. Всё, что видела и всё,
что знаешь. Говори.