Двое стражников ехал немного впереди, контролируя дорогу,
Остальные прикрывали спину. Бертан ехал неизменно рядом. Но молчал.
Что я особенно ценила в капитане, так это молчаливость.
Мне было о чём подумать без лишней болтовни.
Во первых, как поддержать людей, которые лишились родных и
крова?
Золотом?
Несомненно. Кошель с монетами всегда при мне.
Но что они купят на это золото здесь, в округе?
Ближайший город - два дня пути верхом. В Элраде есть и ярмарка,
и мастерские, и лавки со всем на свете.
Деревенские ездят в город редко. Обычно, снаряжают с десяток
мужиков со всех деревень графства и отправляют закупаться по
списку. Последний раз, на сколько я помню, снаряжали в поездку
около трёх месяцев назад. Так что ещё пару месяцев точно никто не
поедет.
Сами же свои товары продают здесь, в графстве. Либо обмениваясь
друг с другом, либо продавая на тракте.
Значит я обязана отправить кого-то в город и привезти
пострадавшим то, чего они лишились из-за пожара.
Как только мы подъехали к деревне, тут же к воротам гурьбой
высыпали детишки разных возрастов.
Улыбнувшись, я остановила лошадь и спрыгнула на землю.
- Леди! Леди приехала! Леди! - раздавались детские крики то тут,
то там.
Посмеиваясь, я достала простые карамельки, которые собирала
Авдея каждый раз, как я собиралась в деревни.
Я раздавала конфеты щедро, понимая, что малыши редко видят
сладости. Маленькие ручонки тянулись ко мне со всех сторон, тут же
слышались слова благодарностей.
Дети… Им не нужен какой-то особенный повод для радости.
– А где взрослые? - грубовато спросил Бертан, глядя на малышню
сверху вниз.
– Так у дома старости, - выкрикнул самый смелый, вихрастый,
рыжеволосый мальчонка. – Тама храмовник мёртвых отпевает. Тятька
говорит, закапывать пора, а то жарко, вонять начинает.
– Боже, - шепнула я, прикрывая на миг глаза.
Мне никогда не привыкнуть, что в этом мире, особенно в деревнях,
иное мнение о смерти. Но слышать такое от ребёнка лет семи
дико.
Запрыгнув в седло, я тронула бока лошади.
Пускать лошадь рысцой в деревне нельзя. Под копыта то и дело
выскакивают дети, собаки, кошки, куры. Один раз даже поросёнок
выбежал.
Так что едем мы медленно и аккуратно.
И чем ближе дом старосты, тем страшнее мне. Я уже слышу
заунывную молитву храмовника, слышу судорожные рыдания.
– Бертан, ты нашел виновного? - тихо просила, подъезжая ближе к
капитану.