Он усмехнулся, но в голосе послышалась печаль.
– Девять лет? И что же Вы делали здесь так долго?
– Жил. Искал. Учился. Да мало ли…
Он отвернулся к окну. Мне стало вдруг так жаль его.
– Мне кажется… Вы страдаете?
– Можно сказать и так… Здесь довольно… одиноко.
– Неужели Вы не нашли друзей за столько лет?
– Те, кто могли стать моими друзьями, уже ушли… А я всё ещё здесь.
Сочувствуя, я коснулась его руки, но тут дверь в зал распахнулась.
– Глеб, зайди, ― приказал Насмешник.
Он улыбнулся и шагнул к двери.
– Не ждите. Ах да, ― он достал розу нежно-сиреневого цвета. ― Это Вам, прелестная Кира. До свидания.
– А оно будет? ― не удержалась я.
– Несомненно.
Вечером, после того как я умылась у озера, Марьям встретила меня хитрой улыбкой.
– Поболтаем?
– О чем это? ― удивилась я.
– Или о ком?..
Так. Кажется, я догадываюсь, о ком она.
Я села на диван, и она тут же пристроилась рядом.
– Тебе не кажется, что он слегка староват для тебя?
– А причём тут я вообще? Между нами ничего нет!
– Так уж и ничего? ― покосилась она на сиреневую розу, заботливо поставленную в вазу. ― Думаешь, я не видела, как он этот цветочек у деда получил?
– А причём тут я? ― повторила я раздраженно. ― Я не Лариска, на шею ему вешаться не собираюсь.
– Ревнуешь?
– Нет! ― вскрикнула я. Она торжествующе улыбнулась. ― То есть нет, ― повторила я уже спокойней. ― А ты не видела, что за вещь была ему нужна?
– Она была упакована в плотную бумагу…
– Но ведь предметы появляются постепенно, ты должна была увидеть!
– Я с дедом разговаривала… Значит, Глеб тебе всё же интересен?
– Ну… Он неплохой человек.
– А как парень?
– Не знаю. Да и хватит о нём! Расскажи лучше про Арину. И про Колю.
– А что про них говорить? С Ариной мы дружим с первого класса. Вернее, дружили. В последнее время мы мало общались, она после девятого класса уехала, а я до одиннадцатого училась… Она очень… как бы сказать… настоящая.
– Как это?
– Она искренняя, светлая, открытая… Вся на виду, но так часто удивляет чем-то… нестандартным…
– Хорошо, а что с Николаем?
– А что с ним?
– У вас ведь что-то было?
– У НАС ничего не было.
– В каком смысле?
– Ему наплевать на меня, ― нахмурилась она и тут же добавила сердито: ― И мне на него!
– Ты его любила?
Помолчав немного, она призналась:
– Четыре года. Но это было глупо! Мне было восемь лет, когда я в него втюрилась!