– Где вы переодевались?
Я постаралась прислушаться к ответу, но болтовня окружающих не позволила этого сделать. Заметив, что шатенка двинулась куда-то, расталкивая людей, я последовала за ней. Вскоре мы вместе зашли в туалет. Она с интересом оглядела меня, я приподняла вопросительно бровь. Шатенка усмехнулась и продолжила снимать одежду. Честно говоря, ее крупногабаритное тело меня несколько шокировало. Девушкой она была симпатичной, ну, знаете, из категории тех, про кого говорят милашка. Светло – русые волосы до лопаток, губки бантиком, розовые щечки. Но фигура далеко не танцевальная. Я тоже, учитывая третий размер груди, не формат, но до этой бабищи мне было далеко. Она кстати, как и я бродила по мне оценивающим взглядом, пока мы ими не столкнулись, что вызвало у нас обеих смех.
– Я Лера. – выдавила, все еще посмеиваясь, шатенка.
– Яна. – ответила я, улыбаясь.
– Ты нездешняя?
– А что, так заметно?
– О, да! Растерянные глазищи провинциалок видно за версту, – сообщила она с усмешкой. Ее замечание смутило меня, но не обидело. В конце концов, против истины не попрешь.
–Значит, надо купить очки,—парировала я, натягивая лосины.
– Некоторым уже ничего не поможет. Я тут пообщалась с народом, пока документы подавала. Дурка плачет по многим. Не понять откуда притащились, зато понтов– мама дорогая! – поделилась она впечатлениями. И это было так комично, что я вновь рассмеялась.
– А ты откуда?
– Я Москвичка! А что, не видно?– выпятив свою внушительную грудь, сообщила она театрально, я же опять прыснула.
– Вот сейчас видно! А так, я думала какая-то провинциалка.
– Да я вообще простая, как сибирский валенок.
– Кстати, я из Сибири. – произнесла я с усмешкой.
– Сорри…– ответила Лера машинально, хотя было видно, что неловкости она не испытывает .
– Да ничего.
Мы уже переоделись и теперь, переговариваясь, шагали к экзаменационному залу. Лерка оказалась той еще болтушкой. За те пять минут, что мы шли, она выведала у меня чуть ли не всю подноготную, заваливая бесконечными вопросами. А когда мы оказались около двери, у нее начался мандраж, и мне пришлось ее успокаивать. Я и сама стала волноваться, потому что результаты объявляли сразу же. Постепенно народ стал выходить, кто с лицами счастливыми, кто с грустными.
– Гельмс! – объявили в коридоре. Лерка соскочила со стула и с глазами по пять копеек уставилась на меня.