Впрочем, я не слишком волновался: мои люди уже успели взорвать все крупные мосты через Рейн, кроме того, что вел с противоположного берега прямо в Страсбург и круглосуточно находился под прицелом орудий панцеров. Немецкие солдаты сдались сразу после нашей с Жан-Полем лихой гонки до дворца Рогана, так что теперь освободительная армия не испытывали недостатка ни в оружии, ни в боеприпасах. У нас было достаточно времени укрепить город — и мы потратили его с пользой, превратив набережную на востоке чуть ли не в цитадель.
— Какие-нибудь вести, князь? — поинтересовался я. — В последние дни мне не хватает времени даже почитать газеты.
— Ничего нового, друг мой, — пожал плечами Оболенский. — Османы стянули войска и фактически уже готовы идти на Балканы и оттяпать свой кусок пирога. Нидерланды и Дания настолько упорно заявляют о своем нейтралитете, что самое время в этом усомниться… А британский монарх загадочно молчит — как и всегда.
— Действительно — ничего нового, — усмехнулся я. — У Британии сильный флот и хорошая возможность атаковать северное побережье Германии с моря… Настолько хорошая, что король Георг наверняка воспользуется ею, как только это станет выгодно. Не знаю, кого его величество Павел послал в Лондон, но они заключат союз. Сейчас или чуть позже — не имеет значения.
— Полагаю, вы правы. — В голосе Оболенского послышалось плохо скрываемое недовольство. — Будет обидно, если после всего мои коллеги при дворе Георга управятся быстрее нас… Вы собираетесь надавить на Жозефа?
— Собираюсь. — Я развел руками. — И непременно надавлю, конечно же. Но такую глыбу не так уж просто сдвинуть — во всяком случае сейчас. Для этого нужно по меньшей мере нападение на Страсбург или появление армии рейха на северных границах Лотарингии.
— В этом случае Жозефу придется защищать уже собственные земли, — кивнул Оболенский. — Или парижская знать сожрет его с потрохами.
— Именно. Но Каприви по каким-то причинам не спешит отправлять сюда войска. — Я развернулся и неторопливо зашагал к краю площадки. — Что странно уже само по себе. Вряд ли у герра канцлера не осталось боеспособных армейских частей в Штутгарте, Франкфурте, Кельне или еще где-нибудь поблизости.
— Патовый расклад, — проворчал Оболенский. — Боюсь, любые уговоры тут бессильны — и если Каприви не начнет действовать, это может длиться сколько угодно.