Конан и карусель богов - страница 20

Шрифт
Интервал


– Конан, я расскажу тебе все, что знаю… но чуть позже. – Айана вдруг понизила голос. – Мы пришли. Перед тобой – Древо-Отец свайолей…

Они стояли на краю небольшой прогалины. Ее покрывала густая и мягкая трава с пушистыми метелками сверху; вид этих метелок так и манил прилечь – казалось, ложе из них будет мягче любой перины. А в самой середине круглой поляны, окруженной со всех сторон густыми рядами свайолей, стоял еще один, раза в два выше и толще остальных, из-под основания его могучего ствола брал начало небольшой ручеек. Конану в первый момент показалось, что это Древо-Отец ничем, кроме размера, не отличается от прочих встреченных им в этой роще, – однако он думал так лишь до тех пор, пока не раздвинулись серебряные листья и на Конана не взглянуло лицо этого свайоля. Киммериец не мог похвастаться утонченностью чувств и остро развитым состраданием. Он терпеть не мог нищих и прочую побирающуюся братию, которой полны были улицы гиборийских городов. Но на сей раз…

Лицо Древа-Отца было и впрямь лицом древнего, очень много пожившего и повидавшего старика. Громадные незамутненные глаза смотрели прямо в самую душу Конана; и киммериец вновь, как и в первые мгновения после того, как он очутился в роще, остро ощутил глубокое, исконное родство между этим местом и тем, что он привык считать своим домом, со всем лучшим в Киммерии, Стране глубокой ночи, как ее называли древние авторы.

Глаза Отца свайолей были полны непреходящей боли. Эту боль Конан не смог бы ни выразить в словах, ни даже хотя бы представить себе. Никакой человек не вынес бы подобного. Тысячи раз Отец умирал. Тысячи раз он воскресал – лишь для того, чтобы умереть снова со следующим своим сыном, погибавшим от руки ужасных порождений безжалостного Сета. И Конан вдруг почувствовал, что у него перехватило горло.

Пытаясь скрыть волнение, киммериец почтительно поклонился, искренне выказывая уважение к мудрой старости. Спустя мгновение он распрямился – и услыхал спокойный и печальный, чуть глуховатый голос, исходивший из середины ствола свайоля, хотя никакого рта там не было.

– Привет тебе, сын человеческий, Конан из Киммерии, я, Прародитель свайолей, прошу у тебя прощения за невольный обман, к которому прибегла наша Хранительница, чтобы только заполучить тебя сюда. Ты – наша последняя надежда. Посвященные, братство Зеленого храма, – увы, слабо, его адепты привыкли держать в руках стило, а не меч. Если ты потерпишь неудачу – всех нас будет ждать ужасный конец, но, поистине, даже он лучше, чем видеть то, что сделают со светлым и радостным миром эти исчадия Тьмы!