Спустилась и захотела помыться. Все это не мое. Среди кучи сплетенных тел с трудом можно разобрать кто есть кто, но моего брата там точно нет. Я направилась по лестнице на второй этаж. Одни комнаты так и не смогла открыть, в других мне предложили присоединиться и стать третьей, а то и четвертой. Я молча закрывала дверь и открывала следующую.
Ярослав нашелся на третьем этаже, в самой последней комнате, куда практически не доходила музыка. Очень вовремя, потому что я уже успела накрутить себя до состояния невроза и была готова идти домой лесом, лишь бы покинуть это место.
Комната, в которой сидел Яр, походила на гостевую спальню. Он сидел в одиночестве, и я тихо выдохнула. Никогда не могла адекватно реагировать на девушек рядом с ним. Возле небольшой кровати на тумбе стоял тусклый ночник. Брат развалился в кресле, широко раздвинув ноги, его лицо подсвечено экраном мобильного телефона, в котором он что-то печатал.
Увидев меня, он замер и уставился в ожидании.
– Отвези меня домой, пожалуйста.
По правде говоря, огромную квартиру, в которой я сейчас живу вместе с новой семьей, сложно назвать домом. Она такая же чужеродная для меня, как и этот дом вакханалии. Но я бы все отдала, чтобы убраться отсюда немедленно, войти в квартиру, в которой никого нет и завалиться спать в тишине. Мама и Николай уехали на несколько дней к Средиземному морю, поэтому никто не поругает меня за то, что я вернулась так рано, и перестанут называть затворницей.
– Что же мне за это будет, Карасик?
Ненавижу это прозвище. Он придумал его сразу же, как услышал мою фамилию - Карасева.
– Тебе за это будет большое человеческое «спасибо», Ярик, - я зашла в комнату и сложила руки на груди. Дверь за моей спиной с шумом закрылась.
Когда я отправлялась на поиски Яра, знала, что просто не будет. Никогда не бывает. Только однажды, в самом начале, когда не знали, кем приходимся друг другу, мы имели шанс на мир, на счастье. А возможно и на что-то большее, но я стараюсь об этом не вспоминать.
– Этого мало, Карасик, - он делает акцент на дурацком прозвище и ухмыляется.
– У меня есть имя, прекрати так называть меня, - я попыталась укорить его, но этого человека вряд ли можно устыдить.
Ярослав резко поднялся из кресла и подошел вплотную. Я не ожидала этого, потому дернулась и машинально отступила назад, но сильная рука крепко схватила меня за предплечье: