– Дорогие коллеги и любимые ученики! – начала, стараясь, чтобы
голос не дрогнул. Что-то расчувствовалась я, распереживалась. – Что
я хочу вам сказать? Прежде всего, не забывайте, что вы учителя, а
не папарацци, уделяйте больше времени обучению ребят, а не
фотоотчётам для начальства.
Ангелинку перекосило. Хоть она и пыталась удержать на губах
улыбку, а всё одно – в глазах блеснула злость.
Сделала вид, что ничего не заметила и продолжила:
– Помните, что вы делаете огромный вклад в будущее нашей страны,
– посмотрела на учеников и прикуса щёку изнутри. Ещё расплакаться
не хватало. – Дорогие ребята, а вам я хочу пожелать успехов. Я
знаю, каждый из вас способен на большее, и вы непременно достигнете
того, о чём мечтаете.
Я никогда не любила говорить длинные речи, потому направилась к
ступеням, где мне подал руку Ромка Смирнов, самый хулиганистый
мальчишка из девятого «А». Он лукаво улыбался, и пока все
замешкались, наклонился и спросил:
– Что и из меня что-то путное выйдет?
Усмехнувшись, прошептала:
– А ты способнее остальных, не будешь лениться и утрёшь всем
нос.
Глаза всё же защипало, и я двинулась к выходу. Пора завершать
это пафосное собрание. Хочу домой. Заварить малиновый чай, укрыться
пушистым пледом и пожалеть себя от души.
Прощание заняло куда больше времени, чем я рассчитывала.
Усаживали меня в машину, завалив букетами. Таксис может и хотел что
сказать, но посмотрев на моё измученное лицо, передумал. Осталось
доехать до места и можно будет выдохнуть.
В этой школе я проработала пятьдесят лет. Пришла сопливой
студенткой, да так и осталась. Времена разные были, и ветер дул то
в одну сторону, то в другую, но последние годы давались мне
особенно тяжело. Бесконечные фотоотчёты, будто без фотографии
мероприятия и не было вовсе. И меняющаяся со скоростью света
программа, ужасно проработанная, к слову. Приходилось
подстраиваться так, чтобы угодить всем и сразу, а куда уж мне в
моём-то возрасте. Права Ангелинка – современное образование удел
молодёжи.
– С днём рождения поздравляли? – не выдержал таксист, когда мы
проехали полпути. Мужчина был молодым, по моему суждению, так и
вовсе мальчишка. Высокий, широкоплечий, головой вон в полоток
упирается. Измученный, не меньше моего. Усмехнулась беззлобно и
отвернулась к окну.
– На пенсию выдворили, – призналась со вздохом.