- Еще спрашиваешь? Конечно! – с восторгом кричала я, на ходу снимая с ног сандалии.
А затем вбежала в прохладную воду и замычала от наслаждения, оглядывая бирюзовую гладь.
- Это бывший карьер по добыче гажи, в простонародье водоём прозвали просто Донцо или питерские Мальдивы, - произнес Рома тихо, подойдя ко мне сзади, обняв за талию и положив свою белокурую голову мне на плечо.
- Что-то слышала про это место, теперь припоминаю. Но здесь никого, а говорят, что в летний зной тут яблоку негде упасть, - оглянулась я по сторонам.
- Это частная территория. Мы проезжали пункт пропуска, помнишь?
- И как нас сюда пустили? – чуть обернулась я к нему.
- Магия моей улыбки, - рассмеялся Рома, и я вместе с ним.
А спустя всего пару секунд случился поцелуй, и ослепительная яркая молния ударила в низ моего живота, стоило только нашим языкам встретиться. И я не смогла сдержать тихого, полного наслаждения, стона. Мужские пальцы скользнули под майку, а затем потянули ее верх, одним уверенным движение снимая с меня тряпицу.
Еще мгновение и ширинка на моих шортах оказалась расстегнутой. Раз - и я осталась стоять перед Ромой в одном бикини. Два – и его руки с протяжным шипением пробежались по моему телу, задевая напряженные соски. Три – и меня закинули на плечо вверх тормашками.
- Рома! – взвизгнула я.
- Мне кажется тебе пора остыть, маленькая, - все глубже и глубже заходил парень в воду.
- Не смей! - хохотала я и одновременно негодовала, дубася его по крепкой заднице.
- Ах, эти жаркие взгляды! Ах, эти тихие стоны! Ах, ах, ах...
- Пусти! – рвалась я из его рук.
- Как скажешь, бесстыдница ты моя, - и тут же, вместе со мной занырнул в прохладу озера.
И мы, словно малые дети, почти час резвились в воде. Ныряли, брызгались, плавали и целовались, а потом, окончательно выбившись из сил, выбрались на берег. Расстелили огромное покрывало, что Рома прихватил с собой, и улеглись на него, счастливо прикрыв глаза.
- Как жарит, - потянула я спустя минут пять и смахнула со лба мокрую прядку.
- Жарит, - согласно прошептал рядом с моим ухом парень, а потом я почувствовала, как его пальцы пробежались по верху от моего купальника.
Замерла. Зажмурилась. Сглотнула.
Но и Рома останавливаться не собирался. Он ко мне даже не прикасался толком – он порхал надо мной как бабочка, едва дотрагиваясь до разгоряченной и чувствительной кожи. Легонько задевал соски, спускался к пупку, скользил вдоль линии трусиков и вновь поднимался выше. И с каждым его касанием меня начинало все больше и больше потряхивать, а затем и вовсе пришлось судорожно сводить ноги.