- Ноам…
- Клянись, мама! – он снова плачет, и я едва разбираю слова, что вырываются из его искривленного рта. - Ты сама говорила, что у всех мальчиков должны быть мамы!
Если поклянусь, то придется перевернуть космос с ног на голову, но сдержать клятву. Ноам знает, как я не люблю ложь.
Даже если не получится, хотя бы надежда должна давать ему стимул идти вперед. Он ведь все видит и осознает, он уже взрослый.
И мое исчезновение станет для Ноама непосильной ношей.
- Клянусь! Мы еще увидимся. Я люблю тебя! – шепчу, прижав его к себе и глажу по волосам.
- И я тебя…
Ноам находит в себе силы отступить. Марта обнимает его за плечи и кивает мне.
«Я позабочусь о нем», - читаю по ее губам.
Я бесконечно ей благодарна.
Капсула, предназначенная для меня, ничем не отличается от других: обшивка из алюминиевого сплава и маленький иллюминатор. Никаких запасов еды или воды.
Когда все триста человек погружены, капитан начинает отстыковку. Нас вышвыривает в невесомость космоса. Капсулу трясет, и я мечусь в ней, как бисеринка.
Тянутся часы невыносимой тревоги.
Есть ощущение, что это последние минуты моей жизни.
Очень быстро становится жарко. Сжавшись, я перебираю в голове воспоминая, как драгоценные бусины.
Мой первый мужчина, рождение сына, бесконечные разочарования и наконец… способность идти по жизни самостоятельно.
Мне сложно сказать какой я человек. Все становится непонятным, когда речь заходит про меня саму. Какие у меня увлечения? Что я люблю больше всего? Эти вопросы всегда вводят меня в ступор.
Я не способна говорить о себе потому что кажусь себе никакой, потому что мои пристрастия кажутся пустым звуком в контексте целого мира и тех успешных людей, которые достигли намного большего.
Хотя… да… пожалуй, я стала сильной.
Ноам не знает, но, когда он родился мне пришлось быстро взрослеть, учиться жить, отвечая не только за себя. Его появление сделало меня сильной. Такой, какая я есть сейчас.
Я уверена, что умру здесь, но меня спасают те, от кого не стоило даже ожидать. Кто угодно лучше, чем они. Серокожие великаны. Главные враги всего человечества.
Я ни за что не расскажу им о крейсере, полном землян, но как мне спастись самой?
Теперь капитан Геррук сжимает мой подбородок и пристально рассматривает лицо.
Он догадывается - я соврала о своей расе. Я никакая не пустая алрийка, неспособная к деторождению. Я землянка и более того, у меня уже есть сын.