Макс заходит и направляется к
холодильнику, а я отхожу в сторону, пропуская его. Собираю
инструменты и собираюсь уйти, чтобы вернуть их в сервис, но слышу
грубый голос дяди:
— Где колбаса? — Он перебирает все
полки, не находя ничего там, где оставил.
— На ней росла плесень, — говорю я. —
Я выбросила её вместе с другими просроченными
продуктами.
Он просто смотрит на меня.
— Её можно было отрезать, — ворчит
он.
— Отрезать? Правда? Существуют сроки
годности.
— Плесень просто показывает в каких
местах продукт действительно испорчен. Ты ведь не теряешь времени
даром? — ворчит он, двигая продукты, словно ищет что-то другое. —
Всё переставлено.
Егор пытается вмешаться, но его отец
просто выпрямляется и смотрит на сына. — И куда, мать твою, ты
ушёл? — спрашивает Макс.
Егор лишь напряжённо сжимает челюсть и
вместо ответа качает головой, уходя. Не знаю, завидую я ему или
чему-то ещё. С отцом у него тоже не ладится, но, по крайней мере,
он хотя бы обращает на него внимание.
Опускаю глаза и касаюсь экрана
планшета, закрывая RuTube и видео по ремонту холодильника, которое
использовала.
— Смотри, — говорит Макс,
поворачиваясь ко мне. Его голос становится тише. — Не выходи за
рамки, ладно? У нас здесь хорошо отлаженный механизм, так что
просто делай то, что я прошу. Перестановка холодильника, шкафов или
декорирование — что-то в этом стиле не требуется. Я очень ценю то,
что есть, если честно. Если тебе нужны идеи по работе для дома,
могу помочь.
Киваю.
Кладу инструменты на стойку и выхожу
из кухни.
Той ночью после ужина, разразилась
гроза, я резко проснулась. Каждый мускул моего тела был напряжен, а
кожа покрылась испариной. Я сжимала простыни, моё дыхание было
учащённым, а по шее стекали капли пота. Я задыхалась, пытаясь
вдохнуть, но не могла пошевелиться. Казалось, что воздух вокруг
меня стал густым и тяжёлым.
Я медленно вытянула пальцы из-под
одеяла и села, морщась от боли в плечах и шее. В комнате царила
темнота, только вспышки молний освещали пространство. Капли дождя
стучали по террасе возле моей комнаты, создавая ритмичный
шум.
Я закрыла глаза, и слёзы, которые я не
помнила, скатились по моим щекам.
Ничего не помню, но, должно быть, я
плакала или кричала, потому что у меня горит горло и болят костяшки
пальцев от сжатия кулаков. Я быстро посмотрела на дверь и с
облегчением увидела, что она всё ещё закрыта. Слава Богу, я никого
не разбудила.