Деланно закашлялся, призывая Шмеля на подмогу, — ещё пара минут и Варя бы сообразила, что едем мы немного не в том направлении, куда ей было нужно.
Мы проехали ещё метров сто — сто пятьдесят, когда Ромыч, смачно выругавшись, сбавил скорость и принялся колдовать над автомобильной печкой. Привыкший к отцовской тачке с нормальным кондёром, пацан явно крутил сейчас что-то не то и не в ту сторону: воздух из дефлекторов то обжигал своим горячим дыханием, то смолкал до нуля и это, не считая мерзопакостных звуков. Впрочем, вмиг запотевшие стёкла были мне только на руку, да и Скворцовой прибавляли мурашек. Она ощутимо заёрзала на месте. Сама того не замечая, придвинулась чуть ближе ко мне. А свои потные ладошки зажала между острыми коленками. Что ж, Ромкина находчивость вкупе с хреновой работой обогревателя сделали своё подлое дело – Варя, наконец, отвлеклась от дороги. Но расслабляться было ещё рано!
— Ты чего вся скукожилась, Скворцова? — спросил я мелкую заразу, когда та решила сконцентрировать своё внимание на таксисте.
Если честно, я труханул, что в чертах Шмеля она запросто опознает Илюху — слишком похожими друг на друга были братья.
— Ты заметил, — заговорщицки прошептала Варька, запросто наклонившись к моему уху.
— Что? — фыркнул я в ответ, а сам невольно напрягся.
— Таксист этот, — прошептала Варя. — Он рыжий!
— Ну и? — придав своему голосу небрежности, протянул я.
— И профиль у него смотри какой, — не унималась Скворцова, всё сильнее разгоняя по ветру моё спокойствие.
— Какой? — уточнил с опаской.
— Знакомый! — отчеканила девчонка и тут же спросила во весь голос. — Мужчина! Мужчина, простите, а вас как зовут?
— Георг! — промурлыкал Ромыч и томно взглянул на Варю через зеркало заднего вида. Пацан явно вошёл во вкус!
— Георг? — Скворцова тем временем нахмурилась. — А фамилия ваша как?
— Себе примеряешь? — прыснул я со смеху, за что получил резкий удар по рёбрам.
— Туше, Скворцова! — продолжая ржать, поднял я руки в примирительном жесте. — Сдался тебе этот водила?!
Варя на мгновение замолчала. Наверно, даже покраснела — было не рассмотреть… Зато я вздохнул с облегчением. Жаль, ненадолго.
— Георг, а чем это у вас здесь пахнет? — Скворцова поморщилась, как от варёного лука. В салоне и правда воняло мокрой собачьей шерстью и дедовским табаком. Впрочем, Ромыч тут же нашёлся с ответом: