— Больше не убегай от меня, ладно? — поймав в плен мой очумелый взгляд, проникновенно произнес Леша.
Я зачарованно кивнула. И в этот момент Камышов снова прижал меня к себе, в очередной раз закрывая собой от летящего мяча. Вжик! — и тот пронесся мимо. Но Леший не спешил меня отпускать. Несколько секунд, под звуки ликования толпы выбывших из игры одноклассников, он откровенно пожирал меня взглядом.
— Добрынин, ты мазила! — разомкнув, наконец, спасительные объятия, во всеуслышание загоготал Камышов. Леше однозначно было по душе происходящее.
— Пригнись! — взвизгнула я и дернула его за футболку — настала моя очередь спасать парня от броска Воронцовой.
— Только вместе! Только рядом! — Камышов подмигнул мне игриво и тут же переплел наши с ним ладони. Прямо так — на виду у всех…
А я опешила. Почти не чувствовала ног — те стали ватными. Не слышала других голосов и криков — в ушах отдавалось лишь сумасшедшее биение сердца. Позабыв про «перестрелку» мячами, я смотрела на Лешу и терялась в своих ощущениях. Вот она — мечта наяву: самый крутой парень школы держал меня за руку и шептал глупости на у́шко. Но слишком все было рафинированно, подозрительно просто и чересчур быстро, а потому не внушало доверия. Самые ненужные вещи — бесплатные, а мне становиться легкой добычей для Лешего не хотелось. Собрав в кулак остатки воли, я попыталась высвободить руку: школа и без того кипела слухами обо мне и Камышове — давать новый повод для пустых сплетен было не в моих интересах.
Но тут я заметила звериный оскал Добрынина. Картина маслом: челюсти сведены, в глазах бушевало пламя ярости, а мяч в жилистых ладонях буквально трещал по швам. Митя злился, просто на сироп исходил, и я догадывалась почему: хоть Добрыня и был дураком, но никогда — слепым, и сейчас его всего коробило от созерцания моей близости с Лешим! Ну, конечно, я постепенно подбиралась к самому дорогому: сначала перетянула внимание его отца, теперь еще и лучшего друга взяла в оборот. Но разве могла я не добавить свою ложку дегтя в его бочку меда?
Не сводя глаз с Добрыни, я чуть ближе подошла к Лешему, и в тот момент, когда Митя замахнулся, чтобы бросить мяч, оставила на щеке Камышова мимолетный поцелуй. Леша на мгновение растерялся, да я и сама готова была сгореть со стыда. Мир вокруг замер, время — остановилось.