– Ясмина Анатольевна?
– Да.
– Это Авилов.
Авилов Лев Алексеевич, кардиохирург. Один из лучших. И нам просто повезло, что мы случайно попали сразу к нему. По крайней мере, мужчина вселил в меня надежду, что моя дочь будет жить, и пообещал взять её на самое ближайшее время.
– Здравствуйте, Лев Алексеевич.
– Ясмина Анатольевна, я по поводу Насти.
– Да-да. Я вас внимательно слушаю…
В этот момент на телефон приходит сообщение от Майки. Открываю файл и тупо смотрю на своего мужа рядом с «Люкс Туром».
Это Олег. В этом нет никаких сомнений. Эту рубашку я утюжила утром, когда он собирался на работу. Обычно, я стараюсь готовить ему одежду заранее, но тут не успела. А надевать из висевших в шкафу он ни одну не захотел.
– Двадцать седьмое число вас устроит? – доносится мужской голос сквозь шум в ушах.
– Конечно. Спасибо вам огромное.
– Значит, записываю вас на десять утра. Подъезжаете за час вместе со всеми документами.
Из динамика доносятся другие голоса, и Лев Алексеевич отвечает уже им.
– Х-хорошо, с-спасибо, – отвечаю, но Авилов уже отключается, а я продолжаю слушать длинные гудки в телефоне, который так и держу возле уха.
Двадцать седьмое – это через неделю, а не два месяца, как была запланирована первая дата. Ещё немного, и моей дочери не будет угрожать страшный диагноз. Я очень надеюсь, что, наконец, перестану вскакивать по ночам, чтобы послушать, бьётся ли её сердце. Прогноз после операции благоприятный на девяносто девять процентов.
От такой несомненно хорошей новости я совершенно забываю позвонить мужу и спросить, что он делал в «Люкс Туре».
День проходит спокойно, и домой я прихожу немного раньше обычного времени.
Захожу в квартиру, бросаю ключи на комод, стоявший в прихожей. Скидываю, наконец, туфли, чувствуя непередаваемое блаженство, поднимаю глаза и вздрагиваю от неожиданности, заметив в зеркале отражение Олега.
– Напугал, – упрекаю, глядя в его отражение, и понимаю, что что-то не так.
Разворачиваюсь и в недоумении опускаю взгляд вниз.
– Ты куда-то уезжаешь? – спрашиваю, замечая собранную большую сумку.
Проходит несколько секунд, прежде чем я получаю невнятный ответ:
– Я ухожу.
– Уходишь? Куда? – задаю наивный вопрос, ничего не понимая.
В последнее время мы очень мало общаемся, каждый «варится» в своём котле из проблем, которых пока не становится меньше. Он занят по работе, а я разрываюсь между работой и больницами. Когда я рассказывала ему про Настю, муж не особо меня слушал, и я перестала тратить попусту время. Переживала всё в себе. А когда становилось совсем невмоготу, звонила и жаловалась Майке.