Есть.
— Это не Элла! — спешит заверить Айла, понимая, к чему всю идет.
Она сама боится Томаль, но вступается за меня. Хочу ее отдёрнуть, но не успеваю.
— Она ничего никому не говорила! — в сердцах заверяет подруга, наивно полагая, что дракониха пришла искать правду.
Увы, Томаль попросту любит скандалы и ей плевать, кого и за что задирать. Хотя в моем случае, повод, действительно, есть.
— Тебе слова не давали, нищенка! — отсекает драконесса, делая жирный акцент на последнем слове.
Айла вздрагивает, ей больно, ведь когда-то и она выходила в высшее общество. Но после того как отец разорился и попал в долги, от нее все отвернулись. А теперь Томаль еще и насмехается.
— О боги, вы только гляньте на эту горе-парочку. Нищенка и сиротка. Аж плакать хочется, глядя на вас, убогих, — Томаль смакует свои слова. — Что так смотришь? Неприятно? Вот и мне неприятно видеть таких отбросов. Вам тут не место!
— А это не тебе решать, стерва! — выпаливает в сердцах Айла со слезами на глазах и тут же закрывает рот рукой, понимая, что только что наделала.
— Что ты сейчас сказала?! — выкатываются глаза драконихи. — Сейчас я покажу тебе твое место, оборванка!
Ее рука рассекает воздух, а меня будто молнией поражает. Заряды растекаются по телу яростью, последняя нить терпения лопается, как перетянутая до предела струна.
— Хватит, Томаль! — выпаливаю я, перехватив руку, собравшуюся ударить Айлу по лицу, и со всей силы откидываю назад.
Мой крик эхом катится по коридору, а затем зависает гробовая тишина. Никто не дышит. Никто.
— Что? — охает Томаль, не ожидая от меня такой реакции.
Я и сама в шоке. Должна ведь была сдержаться! Как всегда!
Только вот раньше она никогда не трогала Айлу.
— Мышка, ты совсем страх потеряла? — зрачки драконессы становятся вертикальными на миг.
О нет, страх со мной, он сосет прямо сейчас под ложечкой. Я прекрасно понимаю, что меня ждет после этой выходки. Коленки подрагивают еще сильнее.
— Сейчас же извинись и отойди, идиотка! С тобой я еще разберусь! — угрожает Томаль, но я не могу. Не оставлю Айлу!
Дракониха готова меня убить. А я, кажется, впервые в жизни готова сражаться. Томаль это видит и злится еще больше, ведь серая мышь сейчас подрывает ее авторитарный режим.
Понимаю, что если не уступлю сейчас, то проведу остаток дней в академии, будучи объектом насмешек и издевок, но я устала склонять голову.