Хуже! Я сама уже не смогу себя уважать. И Томаль это знает. А еще она знает, что в противном случае изведет меня до слез и воплей, когда даже мольба на коленях уже не сможет воззвать к ее милости.
— Не слышу ответ! — требует Томаль, будучи уверенной в моем положительном решении. Я ведь не самоубийца….
Нет, видимо, самоубийца.
— Нет! — рычу я.
Пусть я бесправная, пусть привыкла терпеть и подчиняться, но на колени опускаться не буду.
Приспешницы озадаченно переглядываются и вздрагивают, видя, как на лице драконессы растет ярость. Они медленно отступают назад, опасаясь, что и им сейчас достанется.
— Мышка, что с тобой не так?! Сидела в своей конуре, а теперь коготки решила показать?! — рычит Томаль, надвигаясь на меня медленно и пугающе.
— А я и не высовывалась. Ты меня оттуда вытащила, — отвечаю я, не позволяя и нотке страха прозвучать в голосе. — Если продолжишь нападать, я буду защищаться. Если загонишь в угол, мне придется атаковать, чтобы выжить. Знаешь, на что способны отчаянные мыши?
Впервые говорю так спокойно и уверенно, что наслаждаюсь от того, какую власть дают правильно выбранные слова. Даже дракониха оторопела. Но скоро отойдет.
Правильно говорят, смелость — это не отсутствие страха, это понимание того, что есть нечто большее, чем страх. То, что ты готов защищать.
— Давай проверим, — наконец-то, отходит от приступа негодования Томаль и скалится. — Начнем прямо сейчас и посмотрим, через какой крохотный промежуток времени начнется твое отчаяние. Только помни: свой шанс на прощение ты уже упустила!
Говорит она, а затем кивает девчонкам, и они тут же кидаются на меня. Один раз мне удается увернуться и даже сделать пару шагов к двери, но приспешницы все равно ловят и хватают за волосы так сильно, что хочется выть.
Томаль склоняется, все еще ищет во мне раскаяние и страх, но их нет. Слез они моих никогда не увидят!
Тонкая кисть драконессы опускается в набедренную круглую сумочку и достает крохотную колбочку с бледно-розовой жидкостью. Плотная крышка откупоривается с примечательным звуком, и зелье направляется к моим губам.
Даже знать не хочу что это! Ни за что не буду пить!
Вырываюсь, что есть сил, но их трое — теперь сама Томаль применяет силу. Эти «леди» валят меня на пол. Пока приспешницы прижимают тело к полу и тянут за волосы, чтобы пошевелиться не могла, драконесса впивается острыми пальцами в мою челюсть. Заливает зелье мне в рот и зажимает его, не позволяя выплюнуть.