— Один!
— Согласна! — выплевываю я проклятое слово, и стерва довольно ухмыляется.
Она чувствует за собой победу, проходится взглядом по притихшим зрителям, которые не смеют сейчас даже дышать.
— На колени, — велит она, и я закрываю глаза. Чувствую, будто ноги обратились в палки. Даже если захочу их согнуть, не смогу. Думай об Айле. Думай об Айле!
Мысли не помогают. Помогают приспешницы Томаль, которые бьют меня под колено, и я тут же падаю на пол. Хочу закричать, но стискиваю зубы и сжимаю кулаки.
Как же противно. Как больно.
— Скрепим клятвой, — предлагает Томаль, суя мне под нос желтоватый лист бумаги.
С трудом отрываю руку от холодного каменного пола. Пальцы дрожат, не слушаются, но я тянусь, чтобы взять лист и взглянуть на то, что меня ждет. Почти касаюсь бумаги, как она вспыхивает ярким пламенем.
— Ай! — вопит драконша, роняя горящую бумагу на пол, и тут же бросает взгляд в толпу в поисках того, кто это сделал. Застывает, напоровшись на убийственный взгляд разъяренного дракона в дверях оранжереи.
— Арон? — нервно выпаливает она, явно, стыдясь этого шоу. Хочет что-то сказать, но дракон одним взглядом велит ей заткнуться, при том навечно.
Тяжелый режущий взгляд Эшера медленно переходит ко мне и становится еще холоднее.
— Что тут происходит? — раздается голос.
Хочу раствориться, хочу исчезнуть, чтобы профессор Салас не увидел меня такой жалкой и убогой, но он уже здесь. Идет прямо ко мне, подрезая Арона. Берет меня за плечи и поднимает с колен.
— Адептка Томаль Сота, — в его голосе звенит сталь. — Немедленно в кабинет ректора!
— Профессор Салас, при всем уважении, я…
— Сейчас же! — отсекает он, и драконша тут же прикусывает язык.
— А вы чего смотрите? Бегом на занятия! — рычит Рик, и адепты смущенно опускают глаза и медленно начинают расползаться.
— Айла, ты можешь идти? — тянусь я к подруге, но она отстраняется от меня, как от огня.
— Вы обе, идите за мной, — просит профессор.
Смотрю на подругу, которая почему-то делает вид, что не знает меня. Она следует за ним первой, а после и я делаю шаг и тут же хромаю. Под коленом, куда ударили, раздается острая боль.
— Тише. Не шевелись, — велит Рик и подхватывает меня на руки.
Боль моментом уходит на второй план, уступая место смущению, что волнами проходит по телу с головы до пят. К большему стыду замечаю, что далеко не все адепты разошлись и многие из них оторопели, увидев, как профессор взял меня на руки. Даже Томаль и… Арон.