Поборов внутреннее омерзение, Кремов заставил себя улыбнуться и поблагодарить Семенштольберга.
Припомнив тот диалог по дороге в госпиталь, Игорь вздрогнул от знакомого приступа гадливости: Миха уверенно шагал в толпе курсантов бок о бок с ним, разглагольствуя с кем-то о печальной участи «всеми уважаемого и любимого Евгения Митрофановича» и о том, какие же все они молодцы, что решили поддержать старика – «возможно, на одре». Кремов встречал и растерянные взгляды; их обладатели неуверенно озирались, силясь понять, как же можно решать насущные проблемы путем такого лицемерия. Пантюха вообще не пошел, он не перенес бы такого и наверняка б взорвался, изобличая под всеобщий хохот окружающих негодяев. Впрочем, сам Игорь не удивлялся и, уверенно заталкивая отвращение поглубже, стремился настроиться на положительный лад, ведь ослабевшему профессору требовались хорошие эмоции, а не хмурые от невеселых дум посетители. В ближайшем магазинчике курсанты приобрели вскладчину фруктов и, предвкушая эмоциональную встречу, поторопились в госпиталь.
– Здравствуйте, Евгений Митрофанович! – парадно затянул староста девятой группы. – Мы пришли справиться о вашем здоровье!
Не ожидавший визита профессор обрадовался всем несказанно: все-таки как бы ни был заслужен и уважаем человек, он в трудные минуты ценит именно простое участие. Казимиров, сдерживая слезы и улыбаясь детской беззащитной улыбкой, принимал нехитрые подарки как великую драгоценность и жал протянутые курсантами руки обеими ладонями. Таким учителя Игорь увидел в первый раз. Позабылись скверные мысли и истинные мотивы многих товарищей, сейчас каждый, наверное, был уверен, что именно ради вот этого светлого момента он сюда и пришел.
– Спасибо, мои дорогие! – с трудом выговаривал профессор. – Как там Улей поживает без меня?
Слово «Улей» раскрепостило всех своей неформальной окраской, и кое-кому захотелось пофамильярничать.
– Видите ли, профессор, – сострил Миха, удачно подражая ректору, – институт без вас обходится прекрасно. – И тут же, вернувшись в свой образ, закончил: – Но нам без вас плохо! Выздоравливайте!
Казимиров смеялся, сидя на койке. Шутка понравилась всем, даже напрягшемуся на мгновение Игорю. В его глазах Миха поднялся на новый уровень: тот либо был виртуозом лицемерия, либо искренне умел поддаваться светлым порывам.