– У меня редкое узкоспециализированное образование, – спокойно парировал он доводы Матвея, – работы по нему нигде нет, в Нерв не вернусь ни за какие деньги. Получается, со своим титановым ХАЭНом и поставленной речью я никому не нужен. Мне повеситься, может? В любом случае, спасибо за потраченное время.
– Погоди. – Матвей остановил Кремова, собравшегося уходить. – Я ничего не могу сейчас обещать, но номерок оставь. В течение пары дней тебе может поступить заказ – если это случится, значит, ты принят на работу. А может, ты и передумаешь уже сам, правда?
Игорь улыбнулся. «Пуля» или нет – не важно. Для себя он определил, зачем ему нужна простая работа и почему стоит попробовать «кочегарку».
Человек, выбравший цель, узревший смысл своего существования, обречен быть несчастным. Его терзает вечная дилемма: как помирить реальную жизнь со своим внутренним миром? Как в броске к заветному не забыть о насущном, как выдержать свою беспомощность в противостоянии с бесконечной массой трудностей и не отчаяться от ничтожности достигнутого? Это как болезнь – осознавать ежедневно, что время идет неумолимо, унося по крупице отпущенный тебе срок, но ничего не меняется. Вокруг по-прежнему ложь и низость, по-прежнему двуногие истребляют в себе людей. Во имя чего? Может быть, здесь кроется то самое зерно, отличающее несчастного от остальных? Некий субъект начинает с ужасом понимать, что не может смириться с реальностью. Как вынести материального бога, культ мяса и самоуничтожения, жизнь начеку в ожидании подлости от ближнего? Субъект едет в автобусе, покупает батон хлеба в магазине, корпит в офисе или на заводе – и постоянно думает об этом. Оно преследует его в хорошие и плохие дни, даже в самые счастливые моменты и в минуты краха.
Нет, несчастный не начинает с демонической силой менять мир, убивать «контру» или проповедовать на площади. Он, скорее всего, даже не скажет никому о случившемся: пылкая горячность быстро сходит на нет, здесь же запускается системная внутренняя работа Человека, рассчитанная на всю жизнь. Он выбирает способы деятельности, единомышленников, пересматривает себя с ног до головы, ведомый своей Идеей, и начинает с бескомпромиссным упорством бороться!
Дебаты о морали остаются лжецам, тем самым проповедникам с площади. Эти горазды вести прекрасные дискуссии с умными ссылками на историю и святое писание, они могут театрально заламывать руки и вопрошать на высокой ноте «Доколе?!», но, как только закончится проповедь, недавний моралист профессионально и ловко поставит подножку лучшему другу.