- Вообще-то, - пищит девка, но Егор затыкает её, смерив злым взглядом.
- Малыш, ты только не устраивай сцены ревности и прочее. Знаешь же, что это не моё. Это было на один раз. Мне захотелось попробовать что-то новое и расслабиться, а ты после рождения ребёнка даже на миссионерскую не всегда способна. Считай, что Юлька тебя выручила.
Возмущение уже закипело, достигло критической точки и вот-вот вырвется наружу. Он совсем уже озверел так себя вести? Какая нафиг Юля? Кого она выручила? От обиды глаза жжёт, но я просто сжимаю руки в кулаки и стараюсь дышать ровно. Жизнь у меня была несладкая. И не такому научила.
Я не хочу показывать Егору свою слабость.
Не готова раскрыть всю свою боль, чтобы увидеть взгляд победителя, морально уничтожившего меня.
Не дождётся!
- Точно. Юлька действительно меня выручила. Спасибо, Юлька, что открыла мне глаза на кобеля неверного. Теперь я точно знаю, что в эту квартиру не вернусь. Я подам на развод, Буров. Никогда не прощу за такое, - цежу сквозь зубы я.
- Я тебя купил, Вика, не забывай об этом, когда бросаешься такими пафосными словами. Ты будешь делать всё, что я захочу. Скажу смотреть, как я тебе изменяю – ты сделаешь это. Скажу забыть, что ты видела – забудешь. Всё будет так, как скажу я. Второго в нашем случае не дано.
- Нет, - скрещиваю руки на груди в попытке закрыться от таких хлёстких слов.
Да, родители продали ему меня, но прошло немало времени. Я же его действительно полюбила, открыла для Егора душу и сердце, а он растоптал его, нещадно смешал с грязью своей проклятой измены.
Муж смотрит на меня, хищно улыбается и притягивает к себе Юльку.
Как же хочется оттаскать её за волосы, а ему переломить место, которым захотелось попробовать «что-то новенькое».
- Да, Вика… Да. А иначе ты вылетишь из этого дома как пробка и больше никогда не увидишь дочь! Раз так всё сложилось, то смотри! Потому что я велел тебе сделать это. Смотри и впитывай… Может, я войду во вкус и позволю тебе присоединиться к нам? Кто знает, любимая?
Он целует эту дрянь, а она льнёт к мужчине, осмелев и наплевав на то, что оказалась пойманной с чужим мужчиной. Внутри всё переворачивается от отвращения, но я смотрю…
Совсем не потому, что так велел мой «благоверный».
Я смотрю, как он целует её и скользит руками по тонким изгибам талии какой-то швабры, чтобы навсегда уничтожить в себе всё хорошее, чтобы убить любовь, зародившуюся к этому мужчине, и вычеркнуть его из памяти.