Да, и зубы бы почистить.
— Ты на маршрутке? — поворачиваюсь к дивану, чтобы собрать его.
Марина подходит, стаскивает с него постельное белье, на котором мы кувыркались полночи.
— Да.
Покосившись на нее, замечаю, как Марина краснеет. Но я же джентельмен. Делаю вид, что не заметил, и предлагаю:
— Если подождешь пять минут, я у себя все закрою и отвезу тебя.
— Не надо, — Марина неловко покусывает губы.
— Да я сам все равно домой собирался. Я быстро.
Выйдя из домика, я снова потягиваюсь, упираясь ладонями в балки веранды, затем быстро умываюсь, и ровно через пять минут мы с Мариной выезжаем из нашего тупика.
— Ты так и будешь молчать? — интересуюсь я, когда мы минуем шлагбаум.
— А что говорить?
— Например, можешь спросить, хорошо ли мне спалось?
— И хорошо ли тебе спалось? — вторит девушка.
— Хорошо. Но стало довольно одиноко после того, как ты ушла наверх.
— Вот как?
— Ага, — я тянусь к держателю, беру телефон и вручаю его Марине. — Позвони себе.
— Зачем? — ее искренний шок вызывает у меня улыбку.
— Затем, чтобы у меня был твой номер, а у тебя – мой.
Покачав головой, она тычет телефоном мне в плечо.
— Я поняла. Но… зачем?
— Я что не могу попросить номер у понравившейся мне девушки?
— Нет, Вадик, не нужно этого, — решительно отрезает Марина.
Она говорит, как моя мама.
Черт. И пахнет, как моя мама.
В прошлом году мама с отцом тоже летали в отпуск в Эмираты.
Сам аромат приятный – теплый и нежный, но мне как-то стремно от того, что женщина, с которой я трижды кончил, пользуется теми же духами, что и моя мать. Гораздо больше мне нравилось, когда Марина пахла вишней и сексом, как прошлой ночью.
— Значит динамишь меня? — вставляю телефон обратно в держатель.
— Нет, — Марина поправляет солнцезащитные очки. — Но ты же сам понимаешь, что в нашем случае обмениваться номерами – бесперспективно. Я тебя на десять лет старше, я в разводе и у меня дочка.
— Вчера тебя это не волновало, — замечаю, облизывая губы.
— Вчера – нет, — Марина хладнокровно пожимает плечами.
— Ты мне сердце сейчас разбиваешь, — тянусь, чтобы облапать ее коленку.
— Да-да, рассказывай! — смеется она, шлепая меня по руке.
Я перехватываю ее запястье и тяну к себе. Удерживая руль левой рукой, держу ее ладонь на своей волосатой коленке и ласкаю большим пальцем. Марина замирает, однако не убирают руку.