- Блин, не успели, - выдохнула Иришка Лукина.
***
На уроке истории я снова озадачил свою виртуальную
помощницу:
«Эмма, найди мне статью «Комсомолец-герой» из февральского
номера кировозаводской газеты «Комсомолец» за февраль тысяча
девятьсот шестьдесят шестого года».
«Господин Шульц, к сожалению…»
«Понял, Эмма. Спасибо».
***
После урока истории мои одноклассники не разбежались из класса
по своим делам, как это бывало обычно. Едва ли не строем они прошли
к кабинету литературы, стали группой около пока ещё запертой двери
в классную комнату. Окружили сжимавшую в руках газету Надю
Веретенникову. В общую группу влились и Лёша Черепанов и Иришка
Лукина. Лишь я один стоял чуть поодаль от одноклассников: в паре
шагов за их спинами. Но и там я слышал звонкий голос Нади-большой,
громко читавший газетную статью.
- …Комсомолец Пиняев замер у распахнутых ворот горящего здания,
- торжественно вещала комсорг класса. – Огонь уже охватил большую
часть помещения, чёрный дым затруднял дыхание. Василий почувствовал
на своём лице обжигающие прикосновения языков пламени. Из его
ослеплённых дымом глаз катились слёзы. Но Василий не повернул
назад. Он сжал зубы и решительно шагнул прямо в огонь. Пиняев
поспешил туда, откуда доносился уже едва слышный кашель пойманного
в огненную ловушку пятиклассника…
Ко мне подошла Надя Степанова, староста нашего класса – она
принесла ключ от кабинета. Степанова не пошла к двери, будто вдруг
позабыла о зажатом в кулаке ключе. Надя-маленькая посмотрела мне в
лицо, прикрыла свои острые колени портфелем. Она не отводила
взгляда от моего лица. Молчала. Слушала голос своей подруги,
рассказывавший о подвиге комсомольца Васи Пиняева. Её глаза
блестели, будто в них отражались те самые «ужасные языки пламени»,
которые описала в своей статье журналистка.
- …Василий Пиняев понимал, что не может остановиться или
отступить, как и наши земляки, пожертвовавшие свои жизни во имя
Победы. Он слышал, как пламя с треском пожирало стоявшую в
складском помещении мебель. Он ничего не видел вокруг себя из-за
чёрного дыма. Он не дышал. Но шёл вперёд. Потому что понимал: там,
в дальнем углу пылающего школьного склада находился нуждавшийся в
его помощи пионер. Как советский человек, как комсомолец, как
старший товарищ, Пиняев не мог поступить иначе…