Потом дядька, где-то в нулевых, перед самой своей смертью,
продаст оружие за две бутылки водки, и антикварный клинок, который
мог стоить огромных денег, куда-то пропал. Я даже пытался искать,
но не нашёл, сабля будто сгинула. Но сейчас она пока на месте.
Забирать не буду, но проконтролирую, чтобы не пропала, как в тот
раз. Но главное — за дядькой присмотрю, чтобы так не бухал. Занятие
ему какое-то найти надо по душе, ну или жену, чтобы жил с ней
мирно.
Посмотрел на дядьку, хмыкнул, но будить не стал и прошёл на
кухню. Под ногами ничего не скрипело, уложенный «ёлочкой» старый
советский паркет всё ещё идеально подогнан, дядя иногда с ним
возился, подбивал планки на место.
Я искал продукты, и хоть все дверцы шкафов не провисали и не
скрипели, ничего съестного внутри не было.
На столе лежало несколько игрушек: китайские пластиковые
солдатики с гнущимися конечностями, красная машинка и танк, причём
добротный, металлический, ещё советский. Всё рабочее, после
ремонта.
Своих детей у дяди Юры никогда не было, но он охотно помогал
чинить сломанные игрушки соседским. И все дети его любили, а мы с
братом тоже души в нём не чаяли. С дядей Юрой всегда было весело, и
вообще не помню, чтобы он хоть раз повысил на кого-то голос. Если
бы ещё не пил.
В холодильнике тоже пусто, если не считать почти законченной
банки варенья, соуса «Анкл Бенс» с улыбающимся негром на этикетке,
плавленого сырка и пластиковой банки маргарина «Рама», который у
нас выдавали за масло. В морозилке нашёл один куриный окорочок, ту
самую «ножку Буша». А в ящике под столом лежали несколько грязных
проросших картофелин и бутылка водки «Довгань», правда, уже
пустая.
Не, так дело не пойдёт. Я взял плотную сумку из шкафчика и пошёл
в магазин. Денег у меня с собой маловато, но дядьку надо покормить
и полечить.
Магазин вроде как продуктовый, но большую часть полок занимали
пиво и водка, самые ходовые товары. Но продукты всё же были. Хотел
взять пельмени, но вспомнил, что покупные сейчас на редкость
плохого качества, хорошие надо было делать самому, так что взял
домашней курицы, свежего хлеба, сыр, деревенского масла. Подумал
ещё и взял пива, чтобы полечить дядю Юру.
Пока тётка-продавщица в синем переднике считала на деревянных
счётах итоговую цену, я взял с прилавка газетку криминальной
хроники. Кто-то её листал перед покупкой, она была открыта. Я
проглядел страницу, где писали про очередные разборки братвы, и
внизу мне попалась заметка об ограблении.