Оставшись после смерти бабушки совсем одна, Даша не растерялась и рук не опустила. Без чьей-либо помощи и советов она стала активно утверждать себя в новом, взрослом и самостоятельном, бытии. Подружки после школы поступали кто в колледж, кто в институт, а Даша закончила краткосрочные курсы торговых работников и вскоре уже стояла за прилавком большого супермаркета неподалеку от своего дома. Вообще получалось так, что вся ее жизнь протекала в рамках одной улицы, где она родилась и выросла. Случайно или нет, кто знает: может быть, случайности тоже подбирают подходящего им человека, а в Дашином характере, наряду с естественной жаждой впечатлений, имел место и некоторый скрытый консерватизм. Работа – рядом, поликлиника – рядом, парк для прогулок – через улицу. Вот и клуб для будущих мам тоже оказался на территории родного района. А ведь он один на весь город – клуб «Лунный камень»!
Рекламный проспект Даше дали в центре города, где она случайно оказалась по поручению товароведа из супермаркета. А сам клуб, оказывается, находится в знакомом и близком месте – бывшем Доме пионеров.
После смерти бабушки прошло уже почти десять лет самостоятельной Дашиной жизни. За это время ее внутренний вектор не претерпел существенных изменений: она по-прежнему искала во всем светлые стороны и старалась быть доброжелательной к людям. Считала своим долгом улыбаться соседям, покупателям и даже просто знакомым – несмотря на то, какое у нее самой было настроение. При этом, конечно, Даша обрела новый опыт торгового работника и вообще человека, утратившего наивность. Она научилась умеренно льстить начальству, что-то скрывать, на что-то закрывать глаза, осаживать нахалов, не считающих продавцов за белых людей, и так далее. Но самое главное заключалось в том, что она продолжала верить: мир вращается на оси, имя которой – справедливость. Правда, частенько его заносит… И все равно: если бы он не был основан на справедливости, давно сорвался бы в пропасть.
Похоже, в этом убеждении судьба решила испытывать Дашу на прочность. Сперва она встретила Олега. Пять лет в гражданском супружестве – тягостное, едва выносимое счастье, настоянное на горечи, – как дивный и печальный запах цветов, напоминающих маму…
Может быть, Олег просто не любил ее, а может быть, вообще не мог обращаться с женщиной иначе, чем обращался с Дашей все пять лет. Но она-то его любила самозабвенно! Поэтому переносить все его попреки, подначки, уколы в больное место было для нее настоящим страданием.