Я устроился на стуле в приемной. Чувствовал, что меня еще
потряхивает — утреннее возбуждение не спадало. Вошел генерал
Рябенко, глянул хмуро. Но раз он здесь, значит, Леонид Ильич уже в
Заречье. Я облегченно выдохнул, удостоверившись, что с Генсеком все
в порядке.
Рябенко присел рядом, снял генеральскую папаху, положил на
соседний стул.
— Как доехали, Александр Яковлевич? — спросил его.
— Все в порядке, без происшествий. Впервые порадовался, что
Леонид Ильич сам вел машину. Если бы не его реакция, занесло бы и —
все… — он махнул рукой.
Был без слов понятно, что проскочили по краю пропасти.
Буквально, заглянули смерти в глаза — и Рябенко, и Брежнев. Хотя
Брежнев в силу своей натуры, наверное, даже не придал этому случаю
большого значения.
Из кабинета один за другим вышли контрразведчики. Последним в
дверях показался злой как черт генерал Григоренко Григорий
Федорович. Начальник второго главного управления едва не кипел. Он
остановился возле нас и, посмотрев на Рябенко, процедил:
— Хорошо поработали. Поздравляю… — в его голосе клокотала едва
сдерживаемая ярость.
— Ну да, часть вашей работы сделали, — не удержался, подколол
«злейшего друга» генерал Рябенко.
Григоренко хотел вспылить, но сдержался, пообещал с недоброй
усмешкой:
— Какие наши годы, еще сочтемся.
А, выходя из приемной, глянул на дверь так, словно хотел ей
хлопнуть. Но вместо этого погасил замах и аккуратно притворил дверь
за собой.
Иванов пригласил нас в кабинет Андропова. Я ожидал чего угодно,
скорее всего выговора за ошибки, обвинения в халатности, в том, что
допустили очередное покушение…
Андропов встал, прошел к сейфу, открыл его и обернулся к нам,
держа в руках погоны с тремя большими звездами.
— Владимир Тимофеевич, имею честь поздравить вас с присвоением
очередного звания, — Андропов пожал мне руку, протянул погоны.
— Служу Советскому Союзу! — я вытянулся в струнку.
— Расслабься, Володя, — Андропов раньше никогда не называл меня
по имени и не обращался на «ты». — В отделе кадров ознакомишься с
приказом и получишь документы.
Рябенко удивился, но промолчал. «Ох, дела… — с некоторой
тревогой подумал он, — Неужели это мне готовят замену?». Мне эта
мысль не понравилась. Жаль, если на пустом месте возникнет ненужная
и непонятная интрига между мной и человеком, которого я всей душой
уважаю.