Я обратил внимание, что ни Андропова, ни Черненко на охоте не
будет. Опять отказались под благовидным предлогом. Для них Леонид
Ильич всегда делал исключение. Учитывая состояния здоровья Юрия
Владимировича и Константина Устиновича, даже сама поездка в
Завидово для них подвиг. Сейчас они уезжали следом за нами —
возвращались в Москву. А вот Тихонов и сибиряки не упустили
возможность поохотиться — кроме Заславской присутствовали все.
Видимо, дело не только в охоте, просто хотели в непринужденной
обстановке решить еще какие-то свои вопросы. Сразу видно, что они
впервые едут охотиться с Леонидом Ильичом. На охоте Генсек отдыхал,
принципиально игнорируя все вопросы, связанные с работой.
Я сел в автомобиль Брежнева, устроившись рядом с Генсеком на
заднем левом сиденье. Вторым тронулся УАЗик с егерями. Гости
загрузились в другие машины. Они ехали за нами, стараясь не
отставать.
Лес просыпался. Когда на третьем кордоне смолкли звуки моторов,
стал слышен пересвист невидимых в листве птах, на сосне застучал
дятел, шустрые белки рыжими молниями скакали с ветки на ветку.
Мелькнула и тут же пропала лисица, торопясь убраться с дороги.
Но цель охотников — кабаны, и сейчас же егеря ушли в лес,
командовать солдатами, которых всегда брали в загонщики.
Мы с Леонидом Ильичом пешком направились к охотничьей вышке.
Остальные охотники группами тоже двинулись в лес, но другими
тропами. Под руководством егерей им предстояло разойтись по
«номерам» — охотничьим позициям.
Брежнев шел бодро, перелезал через завалы деревьев и
перепрыгивал ручьи. Он будто помолодел, в предвкушении старинной
мужской забавы. Генсек глубоко дышал, набирая полную грудь воздуха.
Я отметил, что внешне он выглядит гораздо лучше, чем еще пару
недель назад. Показалось, что даже морщин меньше стало. На щеках
Леонида Ильича играл здоровый румянец. Да и шагал он уверенной,
пружинистой походкой сильного человека. Нам предстояло пройти до
охотничьей вышки около трех километров, и ни разу за всю дорогу
Брежнев не остановился отдохнуть.
На вышке нас уже ждал старший егерь Иваныч с термосом горячего
чая. Леонид Ильич устроился на скамье, кивком поблагодарил егеря,
взял у него кружку.
Брежнев молчал, но я слышал его мысли. Они были тревожные — не
получалось пока у Генсека расслабиться и отдохнуть. Он размышлял:
«Вроде бы все делается правильно, почему замедляются темпы роста
экономики? Почему мы отстаем от американцев в Космосе? Где взять
людей, которые могли бы продвинуть страну вперед? Соратники сдают
на глазах, да и сам старею»… Беспокойство за семью тоже не
отпускало его. Он думал и о жене, о ее сахарном диабете, переживал
за здоровье недавно перенесшей ветрянку правнучки Галинки, дочери
любимой внучки Витуси.