Растирая запястья, Регган встал, бросил на нас злобный
взгляд и неслышно вышел из кабинета.
Мы с Вандой не пошли за ним.
— Что мы натворили? — подруга обхватила себя
руками за плечи. — Регган никогда нам этого
не простит.
— Да как-то без разницы. Что он до этого дня
с нами даже разговаривать не хотел, что сейчас
не захочет... — я махнул рукой. — Так,
во всяком случае, у нас есть шанс достучаться
до него. Пошли спать, завтра очень тяжелый день.
Ванда побледнела и кивнула. Живых мы уже вряд ли
найдем, теперь настала пора поднимать тела, большая часть которых
все еще оставалась под завалами.
Я вернулся в поместье к двенадцати часам, уставший и злой. Эду
при встрече я только кивнул, показывая, что все прошло, как мы и
задумывали. В свою квартиру он не вернулся, решил остаться на ночь
в поместье, во избежание. Лео уже настолько хорошо себя чувствовал
и не представлял опасности для окружающих, что любящий родственник
его выпер, снабдив Кристину подробными инструкциями о том, как
долечивать бедолагу. Я помылся и в своей комнате готовился ко сну,
когда раздался громкий хлопок, и комнату заволокло темным, едким
дымом. Я прокашлялся и, прикрывая полотенцем, которое оставил на
спинке кровати, лицо, вылетел в коридор. Стены затряслись,
штукатурка начала сыпаться на меня, а в моей голове промелькнула
только одна мысль: «Что, опять?»
— Эд! — сквозь кашель завопил я и бросился
в гостевую комнату. Раздался взрыв и меня взрывной волной
отбросило назад по коридору. Я больно ударился спиной
об стену, в голове стоял гул, из-за которого
я ничего не слышал вокруг. На мгновение
я отключился. Пришел в себя, когда кто-то поднял меня
и встряхнул, приводя в чувство. Руку пронзила острая
боль. Лоза принялась за дело, усиливая неприятные ощущения
после недалекого падения. В глазах перестало двоиться,
и я увидел Эдуарда, который озабоченно на меня
смотрит и что-то говорит. Слух начал постепенно возвращаться,
и я начал разбирать, что пытается до меня донести
мой родственничек.
— ... ты полный кретин! — на этом Эд
выдохся и укоризненно покачал головой. Жаль, что я слышал
только окончание монолога, потому что не понимал причем тут
вообще я.
— Что случилось? — я встряхнул головой
и поморщился от боли.
— Это я хочу спросить, что случилось! Хотя можешь
не отвечать, я прекрасно знаю. Ты же не отменил
заказ на себя, да? То, что Регган не стал тебя мочить
в сортире, а он это умеет, у мальчика есть
стиль, не говорит о том, что заказ остался
в подвешенном состоянии.