И я тоже. С того дня мы все чаще сталкивались вдвоем: то на работе обедали вместе, то так же в квартире, потому что Родин срывался по делам, оставляя Милославскую в моей компании. Слово за слово, фильм за фильмом, ужин за ужином. Она, сама того не ведая, забралась за грудину и поселилась там со всеми своими тараканами и заморочками, со всеми слезами, которые пролила из-за Жени еще когда они были вместе.
Просто такая, какая есть.
Я поступил как подонок. Узнав о беременности Жениной бывшей, единолично решил, что добьюсь Алёнки. Мне тогда тормоза сорвало конкретно — целоваться полез дважды, и это только распалило сильнее. Я малодушно хотел рассказать всю правду, но ждал, когда это сделает Родин. Он зачем-то еще меня предупредил, что поедет расставаться, и я поперся следом утешать Милославскую.
А теперь смотрю, как она уезжает. Грустная, разбитая и уставшая. Как ее такую взять оставить, вняв просьбам? Выбрасываю окурок в пепельницу и возвращаюсь в здание. Руки чешутся набрать номер и спросить, куда она уехала, но держусь. В конце концов, сейчас разгар рабочего дня, это может быть банальная задача отвезти дело в соседнее отделение.
До вечера решаю не появляться в поле зрения Милославской. Она хоть и гонит меня, но все равно сдается под натиском. Я сегодня завелся слишком, взбесился и перегнул, но к концу рабочего дня превращусь в доброго самаритянина и заявлюсь с повинной в кабинет, чтобы лелеять и обожать.
Только планы мои катятся псу под хвост. Под конец рабочего дня заходит Анжелика, просит поставить подпись в приказе о внеплановом дежурстве. Она какая-то дерганая, постоянно то смотрит пристально, то взгляд отводит, будто хочет что-то узнать, но боится.
— Все в порядке? — интересуюсь из вежливости. Женщины у нас хоть и бойкие в охоте на мужиков, но как до просьб помощи дело доходит, так превращаются в кисейных барышень.
— Да, точнее, со мной да, — она сглатывает шумно и отводит челку со лба резким движением. — Мне неловко спрашивать, на самом-то деле, но я очень переживаю.
Я в замешательстве. Она вроде замужем была, а мнется сейчас, будто что-то непристойное собирается предложить. Губы поджимает и в потолок пялится, словно там речь написана.
— Ну? — тороплю, теряя терпение.
— Лена после обеда выходила на связь? Я знаю, что вы как бы вместе, — Анжелика краснеет и поворачивается боком, пряча лицо. — Я звонила ей трижды, но она не берет трубку.