— Либо мы уедем. Но это ничего не изменит.
Сказав это, Паша нашёл мою руку и демонстративно её поцеловал.
— Мой пончик, — отозвалась я на ласку, потрепав его по щеке и стараясь избавиться от холодка, пробежавшего по спине. Андрей смотрел на нас с такой ненавистью, что я начала опасаться, а не кинет ли он в меня вилкой. — Но я не хочу становится яблоком раздора. Давай я просто уеду, чтобы вы не…
— Нет.
— Отличная идея! — хором с Пашей произнёс Андрей.
— Хватит, — сухо сказал глава семейства, обведя всех нас тяжёлым взглядом. — Никто никуда не поедет. Это Пашин выбор и мы его… уважаем.
Заминку услышали все. Но только я сделала вид, что не заметила её, вернув на лицо идиотскую улыбку.
— Спасибо, папа, — спокойно отозвался Паша, переключая внимание на еду. — Тебе положить салатика?
— Я после шести не ем, — ответила я ему, беря в руки фужер и откидываясь на спинку стула, доверительно сообщая присутствующим. — Винная диета. По пятьсот грамм вместо завтрака, обеда. На ужин можно литр. Я же модель. Должна следить за собой.
— Я припоминаю, — отозвалась Надежда Васильевна. — Но мне казалось, что тебе не нравилось это… занятие. Ты хотела в жизни добиться чего-то значимого, если я правильно помню.
Как и я, она не притрагивалась к еде, задумчиво потирая пальцами ножку фужера с вином.
— Да что вы, — беззаботно отозвалась я, мысленно поражаясь её памяти и проницательности. Надо же. Запомнила. Впрочем, сейчас это ничего не меняет. — Что может быть лучше, чем изо дня в день ходить туда-сюда под прицелом камер и жадных мужских взглядов? Это всё, о чём я мечтала с пелёнок.
Паша хрюкнул, старательно маскируя смех кашлем.
— Подавился, мой поросёночек? — я от души хлопнула друга ладонью по спине.
— Спасибо, родная, — сдавленно поблагодарил он меня, после того как по-настоящему откашлялся. — Так гораздо лучше.
На несколько минут воцарилась тишина. Давящая, гнетущая. Как в фильмах ужасов. Этакое затишье перед появлением на экране монстра, кричащего оглушительное: «Бу!».
— Алина, а… — Надежда Васильевна очень старалась наладить за столом относительно нормальную атмосферу, но просто не знала, что сказать. — Как поживает твоя семья? Кажется, у тебя был брат?
— Сестра, — поправила я её, продолжая держать на лице улыбку. — Но это не важно. Я не общаюсь с семьёй.