Но уже оказавшись в их доме и следуя указаниям охраны, я в который раз напомнила себе, что тетя во многом права.
Знакомые стены не вызывали ничего, кроме неприятного морозца по коже.
— Комната Мирославы Денисовны на втором этаже, — произнес один из оборотней, заставив меня выплыть из невеселых размышлений.
— А куда меня поселили?
— Евгения Павловна в своих прежних апартаментах. Западное крыло, на третьем этаже.
Тетя довольно хмыкнула и повернулась ко мне через плечо, чтобы подмигнуть.
— Не трусь, Мир. Тебя тут будут охранять, и никто не посмеет обидеть.
— Я и не боюсь, — поспешила откреститься, но вряд ли кто-то поверил.
Мне было понятно, почему с нами так носятся, а точнее со мной. Но это не оскорбляло. Я и не собиралась бунтовать или качать права, прекрасно понимая, что стоит мне выйти за порог дома, как первый же встречный без труда свернет мне шею. Противников перемирия оставалось много с обеих сторон, даже спустя много лет, а я являлась живым напоминанием для всех, что союз существует.
— Ваша комната, — один из огромных оборотней открыл передо мной дверь, когда мы поднялись на второй этаж, и пропустил внутрь.
— А где мой…? — я повернулась, чтобы спросить про багаж, но не успела даже договорить.
Дверь захлопнулась прежде, чем я закончила фразу, а последовавший за этим звук повернутого в скважине ключа заставил не на шутку встревожиться.
— Эй, что за хрень? — я подлетела к двери, от которой успела уйти на пару шагов, дернула за ручку, но та не поддалась. Заперли.
— Женя!
— Мира, не переживай, у тебя тут все удобства, отдохни, — послышался с другой стороны голос Жени. — Тебе не о чем беспокоиться.
Удаляющиеся голоса подтвердили зародившуюся мысль, что при мне всем велено помалкивать, даже Жене, и от этого появилось неприятное ощущение где-то под ребрами. Будто я какой-то праздничный барашек, которому все улыбаются, пряча за спиной нож.
Только сейчас я поняла, что все еще сжимаю дверную ручку, будто это могло помочь мне выйти из комнаты, в которой заперли по доброте душевной. Пришлось смириться, и я выбрала осмотреться, а не ломиться в закрытую дверь.
Огромная, королевских размеров кровать со столбиками и балдахином манила прилечь, но от волнения я едва ли смогла бы находиться в горизонтальном положении. Поэтому всего лишь подошла к ней, и провела кончиками пальцев по мягкому покрывалу. Великолепно и очень дорого.