Я выключаю кофемолку. Зерна там наверно уже стерты в пыль
- Может быть дашь мне закончить? – голос мужа становится еще более суровым.
- Ну да, ты же не накончался за ночь, - фыркаю я, все еще стоя к нему спиной.
Меня немножко потряхивает. Хочу выглядеть естественнее, поэтому все начинаю делать очень быстро. Быстро достаю ложку, быстро открываю крышку кофемолки, быстро насыпаю кофе в турку. Не знаю, насколько уверенней так выгляжу, но так хотя бы легче. Как будто вся злость выплескивается.
- Не накончался, - зло отвечает муж. – Я уже сказал, что не трахал этих шмар.
Ставлю турку на плиту и включаю ее. Зачем-то хватаю тряпку с раковины и начинаю протирать столешницу. Хоть небольшой клочек очищу для себя от этой грязи.
- Ага. Я трахала, - цежу я сквозь зубы, остервенело оттирая въевшееся пятно от шампанского.
- Да остановись ты, - твердо говорит Глеб.
Чувствую, как он берет меня за руку и пытается дотянуться до тряпки, чтобы отобрать ее.
- Не трогай меня! – тут же вырываю свою руку я и делаю шаг назад.
Тут наши взгляд пересекаются и меня начинает трясти еще больше. То ли от нервов, то ли злости на него. Ненавижу это чувство. И Глеба ненавижу.
- Даже не хочу представлять, где лазили вчера твои пальцы, - с отвращением говорю я. – А ты ими еще нашу дочь трогал.
Взгляд Глеба холоден и суров, но я не поддамся его давлению. Поднимаю чуть выше голову, чтобы он понимал насколько я серьезна сейчас.
- Нигде они не лазили. Ева, выслушай меня, - спокойно произносит Глеб. – Мы с Платоном вчера подписали крупный контракт. Это очень хороший подряд, который обеспечит нашей семье безбедное существование. Он захотел отметить это дело в клубе. Я не помню, как мы оказались у нас дома и откуда взялись эти девицы. Возможно, он их снял, или это какие-то его знакомые. Я без понятия. Я вообще с середины вечера ушел спать, оставив ему запасные ключи. Ты же знаешь, я не могу много пить, у меня голова начинает раскалываться. А они должны были уехать к нему. Только я не понимаю почему не уехали.
- Похоже он уехал один, - язвительно улыбаюсь я. – Не хотел мешать другу изменять своей жене.
Глеб одним шагом сокращает расстояние между нами, обнимает и прижимает к себе.
- Я сказал - я тебе не изменял, - рычит он, опасно приблизившись своим лицом к моему. – Неужели так трудно поверить?