Из открывшейся задней двери, появляется Диана.
- Мама-мама! – кричит дочь. – Ну ты чего так долго? Мы чуть было не уехали без тебя.
Снова проглатываю ком в горле и иду к машине.
- А мы уж думали ты решила все-таки одна уехать, - говорит Глеб с переднего сиденья, когда я сажусь внутрь. – Ты же так хотела.
- Я вышла следом за вами, - говорю я ему.
- Нет, - мотает головой он. – Мы тебя довольно долго ждали. Скажи спасибо Диане, это она тебя заметила и закричала. Так бы и уехали.
Такая злость накатывает на меня, что все остальные чувства отходят на второй план. Он ведь видел меня в зеркале заднего вида. Точно смотрел! А Миша, как водитель, вообще от него отрываться не должен. И он хочет меня заверить, что это только дочь меня заметила? Хотя, возможно, если бы она не закричала, они бы и не остановились.
- Мам, ну ты действительно долго была, - говорит дочь. – А я тебя во все глаза смотрела. Вот во все-во все.
Я прижимаю дочь к себе и глажу ее по голове. У меня ощущение, что Глеб издевается надо мной и от этого становится очень противно. Зачем он это делает? Какой-то внутренний механизм защиты? Я ничем не заслужила к себе такого отношения. Наоборот! Уж если кому и нужно так себя вести, так это мне.
Вообще-то не я накосячила, а он.
- Твое поведение не играет тебе на руку, Глеб, - становлюсь холодной как лед. – Если ты думаешь такими способами вернуть доверие к себе, то ты очень сильно ошибаешься.
- Да ну, - усмехается он. – А ты уверена, что я хочу его возвращать?
- А разве нет?
Оно оборачивается. Его глаза сверкают от возмущения.
- Я уже сказал тебе сегодня и не раз – я не должен ничего тебе доказывать, - говорит он. – Того что я УЖЕ сделал, достаточно с лихвой, чтобы не сомневаться во мне. Продолжать строить из себя обиженную и оскорбленную – глупо с твоей стороны. Я вообще не должен тебе ничего объяснять. За меня говорят мои дела.
- Да, - фыркаю я. – Твои дела были многословны, когда я зашла в нашу квартиру.
- Прекращай, - рычит он на меня.
- Что прекращай? Правда глаза колит? – меня уже несет, потому что обидно до жути.
- Я сказал – прекрати устраивать сцены при Диане! – повышает голос он.
Глеб последний раз сверкает в меня взглядом и отворачивается. Он слишком хорошо меня знает и пользуется этим. Я чересчур сильно переживаю за эмоциональное состояние нашей дочери.