Но мной ведь было всё просчитано… Почему пошло отторжение? И
металл, и искусственная кожа сделаны из гипоаллергенных материалов.
Я готов поклясться чем угодно, что вся научная работа на эту тему
мной была подготовлена со всей внимательностью.
Может быть, Шиногару Рюсэй или Казума где-то допустили ошибку?
Или сам Кацураги Кетсуро плохо следит за протезом. Сколько дней он
уже его носит? Три? Четыре? Вряд ли больше. Скорее всего, он ещё
даже из клиники выйти не успел.
– Кацураги-сан, мы чем-то можем вам помочь? – спросил Рэйсэй
Масаши, заметив, как встревожил меня этот звонок.
– Нет, продолжайте свою работу, – попросил я. – У меня возникла
непредвиденная проблема. Я вынужден отлучиться. Сегодня, скорее
всего, уже не появлюсь. Но план работы на ближайшие несколько дней
у нас и так готов. Наш второй филиал только открылся, врачи там со
всем справляются самостоятельно. Если возникнут срочные вопросы –
звоните, всё решим дистанционно.
Я покинул конференц-зал, переоделся и вызвал такси до клиники
Шиногару Рюсэя. Меня беспокоили сразу две проблемы. Первая – если
организм Кацураги Кетсуро отторгает протез, значит, в нём уже
возникли проблемы с работой иммунной системы. И это мне предстоит
решить в первую очередь.
Вторая – если протез отторгается, значит, сотрудники Шиногару
сделали что-то не так.
Либо это я ошибся в расчётах, но это попросту невозможно по той
причине, что я сверял все данные с результатами своего «анализа».
Если они всё делали строго по моим инструкциям, значит, такой
проблемы не могло возникнуть априори.
Около клиники Шиногару меня встретил Кацураги Казума.
– Тендо-кун, как же хорошо, что ты смог так быстро приехать! –
выдохнул он. – Я не понимаю, что происходит. Первые два дня отец
хорошо переносил внедрение протеза. Но как только мы приступили к
тестам, начались все проблемы. Он уже сутки находится под
наркотическими обезболивающими. Мы с Шиногару-сан думаем, что вся
проблема в искусственных нервах. Скорее всего, именно они
раздражают естественную нервную систему, отчего и возникает столь
сильный болевой синдром. Весь наш проект на грани провала… И самое
ужасное – первым испытуемым я сделал собственного отца. Я не хотел,
чтобы он пережил нечто подобное. Совсем не хотел.
– Казума-кун, заканчивай истерику, – прямо сказал я. – Бьюсь об
заклад, что вы оба ошибаетесь. И ты, и Шиногару-сан. Структура
искусственных нервов не могла вызвать такой болевой синдром.
Проблема в чём-то другому. Давай-ка я для начала сам осмотрю дядю
Кетсуро. Идёт?