И в двух случаях я могу воспользоваться лекарской магией, чтобы
упростить себе задачу.
Но куда большее влияние на меня оказала сегодняшняя пациентка.
Мацудара Кацури. Проблема пока что ещё не решена. Мне ещё предстоит
разбираться с её случаем. Но если бы на моём месте оказался кто-то
другой, её бы уже готовили к операции.
И, как я уже сказал ранее, исход один. Смерть плода и бесплодие
женщины. Причём бесплодие абсолютное. У него ведь тоже бывают
разновидности. Одно дело, когда женщина страдает от гормонального
бесплодия, которое можно исправить лекарственными средствами или
ЭКО. И совершенно другое дело, когда у пациентки полностью удалены
все репродуктивные органы.
В таком случае шансов нет. Даже суррогатную мать для продолжения
рода использовать невозможно, поскольку вместе с маткой будут
удалены яичники. Нет яичников – нет яйцеклеток. Нет яйцеклеток –
нет новой жизни.
Исходя из всех этих выводов, своё решение я уже принял.
– Договорились, Ватанабэ-сан, – сказал я. – Не стану скрывать,
до сегодняшнего дня я собирался отказаться от вашего
предложения.
– Вот как? – ухмыльнулся он. – И что же изменило ваше
решение?
– Я понял, что могу повлиять на большее количество жизней, если
буду занимать эту должность, – ответил я.
– Я не сомневался, что вы это поймёте, – улыбнулся Ватанабэ
Кайто. – Мог сказать вам это ранее, но мне очень уж хотелось, чтобы
вы пришли к этому выводу самостоятельно. Так он более ценен. Это
мой последний урок, Кацураги-сан. Студент-двоечник, у которого я
когда-то принимал экзамен, успел нагнать меня. И даже смог
перерасти своего учителя. Мне больше нечему вас учить.
– Для меня большая честь – слышать это от вас, Ватанабэ-сан, –
сказал я, вышел из-за стола и поклонился бывшему заведующему.
Человек, который не уважает своего учителя, никогда не станет
хорошим специалистом. Ватанабэ Кайто был очень специфическим
учителем, постоянно провоцировал меня на споры, ссоры и прочие
конфликты. Но именно в них заключалась его методика передачи своего
опыта.
Могу сказать, что благодаря ему я смог вырасти. И плевать, что в
прошлом мире я был одним из лучших лекарей на планете. Этому
сварливому японцу всё равно удалось передать мне знания, которых у
меня не было.
– Кстати, Ватанабэ-сан, – вспомнил я. – Так уж вышло, что я
запытал Итидзё Арачи, и он выложил всё, что вы заставили его
сделать. К чему был весь этот фарс? Я вас не обвиняю, мне просто
интересно, каким образом мой конфликт с коллегой должен был
подтолкнуть меня к становлению заведующим?