На постели в скомканных простынях мой жених и… всё верно, незнакомая мне темноволосая женщина. Извивается, стонет и в целом выглядит так, будто жизнь удалась.
«Серёженька»… не отстаёт. «Серёженьке» тоже всё нравится.
Идиллия длится ещё ровно секунду, потом меня замечают.
Распалённая страстью девица вдруг раскрывает рот ещё шире и верещит. Сергей таращится на меня, будто не до конца понимает, кто я такая и как здесь оказалась.
Я ничего не соображаю. Но всё же замахиваюсь и швыряю в них пакет с клубничными булками. Сдоба находит свою цель. Булки валятся на белые простыни, измазывая их кое-где проступившей наружу начинкой.
Я… ухожу.
Ухожу. Ухожу. Ухожу.
Но не дальше порога.
Сергей умудряется перехватить меня у самой двери, волочёт от прихожей сразу направо — в кухню, захлопывает за нами остеклённую дверь.
Трусы натянуть на себя всё же успел — и на том, как говорится, спасибо.
— Лар…
— Что, я всё не так поняла? — свой голос не уз-на-ю.
Меня страшно колотит. У меня жизнь за один миг развалилась. Моя мечта, моё будущее, моё счастье.
— Почему ты… так рано?
Глаза у Сергея шальные, какие-то будто и не свои. Смотрит и словно бы мимо меня. Должно быть придумывает, как утрясти ситуацию. А что, спрашивается, утрясать? Утрясать-то уже и нечего.
— Ты серьёзно?.. Ты… ты это серьёзно?
— Лар, послушай. Нет, ты сначала послушай, — частит он, видя мой загоревшийся взгляд. — Ты же должна понимать, что мне это необходимо. Ты же помнишь наш с тобой уговор.
— Мы разве о таком договаривались? — мой голос начинает срываться. Я тычу пальцем в сторону двери, и палец дрожит, будто у меня синдром Паркинсона. — И ты сам этот договор предложил, если не помнишь! А теперь…
Голос мне изменяет, по лицу начинают струиться злые слёзы:
— …теперь будешь п-потребностями прикрываться?
К этому времени Сергей уже собран, серьёзен и мрачен. Будто силу из меня перекачал. Выглядит так, будто по волшебству стал хозяином положения.
— Это не шутки, Лариса. Ты знаешь, мужчине секс нужнее, чем женщине.
— Это бред! Бред собачий!
— Не ори. Соседей перепугаешь. Давай успокоимся и всё обсудим. Ты же знаешь, твоя эмоциональность ни к чему хорошем не приводит.
Сергей в нашей паре всегда был голосом разума, верной и правильной стороной, логиком, непререкаемым рацио.
Я слишком часто проявляла чувствительность, слабость и чрезмерность эмоций.