– А, Джон! – выговорил страдалец, несколько оживляясь, как оживится всякий, видя другую мишень. – Куда ты делся?
– Понимаешь… – начал Джон, тогда как Пэт подошла к портье и спросила свой ключ. Если у христианской мученицы был случай беседовать с портье, она говорила именно так – тихо, кротко, но с тем особым призвуком, который свидетельствует о полном разочаровании в падшем мире.
– Понимаешь… – повторил Джон.
– Писем нет? – спросила страдалица.
– Нет, мэм, – отвечал портье.
Она вздохнула, удачно выражая тем самым, что ничего иного и не ждала, если одни друзья детства ведут тебя в какой-то вертеп, а другие (к тому же претендующие на влюбленность) убегают с вульгарными девицами, оставляя других на растерзание.
– Понимаешь… – снова сказал Джон.
– Спокойной ночи, – сказала Пэт и направилась к лифту.
Хьюго отер лоб носовым платком.
– Всем бурям буря, – вымолвил он. – Шторм у берегов Шотландии.
Джон двинулся было за Снежной королевой, но кузен его удержал.
– Не стоит, – серьезно сказал он. – Нет, дорогой, не стоит. Не трать попусту время. У ада нет той ярости, которой отличается девушка, если ей пришлось дать полицейскому имя и адрес, а он ей, заметь, не поверил.
– Да я хотел объяснить…
– Объяснишь ей, как же! Поговорим о более приятных вещах. Мы тако-ое придумали! Нет, не я, Ронни. Умный человек. Какие мозги! Какая голова! Удивляюсь, что шляпы не лопаются.
– О чем ты говоришь?
– О его гениальной идее. Мы должны выжать из дяди пятьсот фунтов. Дело верное, как биржа. Уломать его может только Ронни. Значит, Ронни едет к нам.
– Вот как? – равнодушно откликнулся Джон.
– Именно так. А чтобы дядя не взвился, приглашаем этих Моллоев. Томас Дж. купается в деньгах, и дядя, на радостях, перетерпит Ронни.
Джон всполошился.
– И девица приедет?
Нет, что же это такое? Пэт от нее не в восторге… еще подумает… Он-то знает, что чист, но мало ли что взбредет в голову?
Тут он заметил, что Хьюго спрашивает добрым, участливым тоном:
– Ну как, все в порядке?
– Ты о чем?
– О Пэт, конечно. Сказала она, что я замолвил словечко?
– Да-да… И знаешь…
– Не за что, не за что! Какие там благодарности? Ты бы сделал для меня то же самое. Ну, как все прошло? Гладко?
– Ты уж скажешь!
– Неужели отказала?
– Если хочешь, да.
Хьюго вздохнул:
– Этого я и боялся. Как-то она странно выслушала. Сдержанно. Напряженно. Казалось бы, – перешел он к философским раздумьям, – трудно ли сказать «Да»? И тем не менее в большинстве случаев они говорят: «Нет». Один американский ученый подсчитал, что, кроме описательных оборотов, в нашем языке – около пятидесяти способов выразить согласие, к примеру: «Да», «Ага», «Угу», «Мда-у», «Ну», «А то!», «Еще бы!», «Конечно», «Вот именно», просто «Именно»…