Я вышел из дома и направился к своей
палатке. Соверс сказал мне заняться собаками? Ну что же, займёмся.
Хоть отвлекусь немного от мрачных мыслей. Пока меня никто не просит
показать своё «мастерство» каюра, надо бы мне самому узнать, чего я
имею, и умею, пока иметь не начали меня. Я не знаю кличек собак, не
знаю кто в своре вожак, я даже не знаю сколько всего у меня собак и
с чем мне предстоит иметь дело.
Первым делом я направился к своим
пациентам. Четыре собаки, которые вчера пострадали, были привязаны
отдельно, ближе всего к палатке. Пора снова вспоминать, чему меня
учили в вузе. Никогда бы не подумал, что мне пригодятся эти знания!
Почти пять лет мы учили латынь, анатомию людей и животных,
физиологию, химию и фармакологию, хирургию, кормление и разведение
зверей. Делали вскрытия, опыты и операции. На старших курсах уже
добавилась специализация. Вообще конечно всё наше обучение больше
всего зацикливалось на сельском хозяйстве, но были у нас и кафедры
экзотических животных и даже мелких домашних. Если в других
странах, например, в Америке так врачи и выпускаются, каждый по
своей специализации, то у меня в дипломе написано «ветеринарный
врач общего профиля». То есть тупо терапевт.
В итоге, увлёкшись, я осмотрел не
только пострадавших, но вообще всех собак. И выводы сделал
интересные. Во-первых, раненные собаки чествовали себя относительно
не плохо, лубок мне пришлось поправлять только у кобеля,
вывихнувшего бедро, во-вторых, я сильно ошибался, когда думал, что
мне достались безродные дворняги. Точнее не так, все собаки были
примерно одного возраста, веса и комплекции, кто-то их явно отбирал
специально, а не хватал кого попало на улице. У всех собак была
густая и длинная шерсть. И самое главное, как минимум треть из них
были точно ездовыми. Меня смутил пятнистый окрас некоторых особей,
да что там говорить, среди них даже рыжие были, но шальные, я бы
даже сказал придурковатые глаза лаек не спутать ни с чем! Я хоть и
ветврач, но в породах совершенно не разбираюсь, внутри почти все
собаки устроены одинаково, так что нас этому не обучали, но вот
лайки мне нравились всегда.
Осмотром я не ограничился. Уделяя
каждой собаке внимание, я придумывал им новое имя, да такое, чтобы
не забыть. Рыжий кобель естественно так Рыжим и остался, и судя по
тому как он отреагировал на эту кличку, его так до этого и звали.
Пес с поврежденным глазом стал Косым, с поломанной ногой – Обломок,
самый злобный стал Маньяком, и так далее, и тому подобное. Главное,
чтобы я сам не путался! Осматривая собак, я параллельно вычесывал
их, проводил обработку глаз, срезая ножом мешающую шерсть и
протирал тряпицей, смоченной в воде. Ничего из медикаментов у меня
не было, так что я решил пока ограничится этим. Собаки терпели все
мои манипуляции и счастливо махали хвостами, норовя лизнуть меня
куда попало. Я не обделил вниманием никого, уделив немного времени
всем, а затем ещё и разнёс каждому псу по миске с водой, которые
нашёл возле палатки. Несмотря на уроки Иохана, я всё же решил, что
как минимум пить собаки должны вволю, так как привязаны они были на
галечном берегу, и снега, которым они могли бы её заменить, рядом
не было. Да и сам я воду хлебал как не в себя, вчерашняя не
запланированная попойка высушила меня почти досуха, так что я
вполне прекрасно понимал страдающих от жажды псов. Разнося воду я
снова и снова повторял новые клички собак, не забывая их хвалить за
то, что они на них реагировали.