Майор старался бороться с криминалом, а не искать личной выгоды. И поэтому ему не нравился поспешный арест антиквара.
При обыске в дальнем углу салона нашли подсвечник со следами крови. Эксперты работают с важной уликой. И если окажется, что этот бронзовый раритет и есть настоящее орудие убийства, то Шатилова надо отпускать. Но полковник Серов не даст этого сделать.
Майор вел допрос в доверительном ключе. Он не уважал полицейских, которые заранее презирали подозреваемых, как преступников.
– Скажите, Яков Романович, а потерпевший знал про рубин в сейфе.
– Частично. Я сказал, что у меня в кабинете важная улика, и сыщики завтра начнут у нас засаду.
– А вы знали про дверь из подвала?
– Нет! Вернее, я видел ее мельком до перестройки. Но потом решил, что строители заделали вход капитально.
– А ваш управляющий знал о перстне?
– Нет, товарищ майор! Дело в том, что всю работу в салоне ведет мой зять Дунаев Вадим Львович. А я только присматриваю и консультирую. Но сейчас Вадик с моей дочкой находится в Крыму. У них что-то вроде свадебного путешествия.
– Понятно, Яков Романович! У них медовый месяц?
– Не совсем. Это у меня с Галей был медовый месяц. А Светлана до свадьбы уже три года жила с Вадимом. И это неправильно! Но мы с женой смирились. Такая сейчас молодежь!
– Кстати, о молодежи. Попытайтесь, Роман Яковлевич, вспомнить девушку, которая принесла перстень.
– Пытался! Но не могу. Она для меня, как средняя школьница из десятого класса. Вот вы поставьте мне сто китайцев, и я не найду знакомого. Все на одно лицо. Как матрешки на витрине…
– Понятно. Но получается, что девушка не знала, что рубин настоящий.
– Она не знала, товарищ майор! И я принял его за искусственный камень. Или я недосмотрел, или ошибся ваш человек.
– Нет, Яков Романович, наш не мог! Вы – антиквар, а он ювелир…
* * *
Встреча с шефом была назначена на Варшавском шоссе. Не на самой трассе, а в переулочке между бывшими заводскими корпусами. Там уже несколько лет стояли некрашеные заборы, пустые бытовки, безлюдные ангары без окон и дверей.
Ворота на заводской двор были открыты, и Павел Харченко лихо въехал туда на своей синей «Ниве».
Они оба вышли из машины, но в заводской корпус на встречу с заказчиком пошел лишь один Павел.
Ефим Нилов остался во дворе, прикрывая тылы.
* * *
Харченко должен был встретиться с шефом в пустом коридоре административного корпуса. Здесь было грязно и светло. Недавно все двери были сняты и увезены, а окошек в кабинетах не было уже два года.