Неожиданности подстерегают человека повсюду, на каждом шагу. Вот, например, женщина, технолог на молокозаводе, никогда не изменяла своему мужу, но тем не менее откуда-то получила сифилис. С коровьим молоком она его, что ли, получила? Или в массажном кабинете поликлиники? Смешно! Честное слово – смешно! Ясно же – муж наградил. У-у-у, негодяй!
А если муж, школьный учитель математики, тоже не изменял своей жене, то откуда там вообще взяться сифилису? Чудес на свете не бывает… Да и с анализами как-то странно выходит – пересдали в районной поликлинике и получили на руки бланки со штампиками «RW отрицательна».
Если бы брат мужа не работал бы в уголовном розыске, то, возможно, дело кончилось бы скандалом и жалобой в департамент здравоохранения на доктора-афериста. Малой кровью, так сказать. Максимальное наказание – строгий выговор с занесением в личное дело. Но муж рассказал о случившемся брату, точнее, спросил у него совета, как младший у старшего – что делать, куда жаловаться? Брат подумал минутку и ответил. Что жаловаться никуда не надо, а надо познакомиться кое с кем из его коллег, которых эта информация, несомненно, заинтересует.
И дальше все пошло по заведенному порядку – скрытая камера, незаметно выглядывающая из кармана куртки, так же хорошо скрытый микрофон, помеченные специальной краской деньги – тринадцать тысяч рублей пятисотками. Три тысячи за медицинскую книжку жены плюс десять тысяч аванса за «лечение» обоих супругов. Хорошая, «полновесная» сумма для солидного уголовного дела. Причем – для группового, ибо сговор и получение взятки происходили в присутствии медицинской сестры Дороховой Галины Александровны, которая не только не воспрепятствовала совершающемуся преступлению, но и принялась выгораживать своего доктора, утверждая, что никаких денег он не брал, подбросили ему деньги. Чего только не сделаешь для человека, который много лет подряд обещает на тебе жениться… Вот-вот, только дочерей замуж выдаст – и сразу женится.
Чрезвычайное происшествие, по мнению главного врача, однозначно заслуживало внеочередного собрания коллектива. Коллектив считал иначе, особенно те, кто отработал в первую смену. У них собрание, начавшееся в два часа дня, съедало не рабочее время, как у второй смены, а личное. Да еще в пятницу, когда так и тянет поскорее забыть про работу.