- Я знаю, но это так бесит! Я должен её защищать, быть рядом, обеспечивать её. Мне жалко смотреть на мою девочку. Худая настолько, будто не ест ничего. Какой-то скудный бутерброд в перерыве жуёт, но это разве еда? Всегда в одной и той же одежде, а рюкзак давно разваливается. Куда смотрят её родители, не понимаю!
- Элим, она ещё не твоя. Заявлять о предназначении до восемнадцати нельзя. И то не факт, что она почувствует его, когда станет совершеннолетней. Мы ведь не знаем, как это бывает, никто из нас не встречал предназначение в таком раннем возрасте.
- Ты права. Есть теория, что предназначение ощущается только с двадцати. Но мне что ждать ещё пять лет? Я не выдержу!
- Элим, ты ждал её пятьдесят лет… ещё пять – это ерунда, - сестра утешает, поглаживая по плечу. – Ты в любом случае побил наш семейный рекорд – встретил своё предназначение раньше, чем кто-либо из нас.
Я улыбнулся. Вышло печально – сам знаю.
- Лаури – красавица. Хочу на неё смотреть всё время. С недавних пор не подхожу близко, но она улавливает мой взгляд издалека. Делает такое выражение лица, будто спрашивает, какого чёрта я на неё смотрю. Нахмурит бровки, губки сложит ромбиком, и такая вроде суровая, а на самом деле умилительная. Хочется продолжать на неё смотреть. Я уже влюблён, а она гонит меня.
- Элим, послушай, - Алита заглядывает мне в глаза с близкого расстояния, - лучшее, что ты можешь сейчас сделать – дать ей возможность жить своей жизнью. Она должна пройти свой путь сама. Ты её пугаешь, потому что в душе она – ребёнок, как бы здраво ни мыслила. Наблюдай за ней так, чтобы она этого не видела. Ты ведь можешь. Помогай там, где она и знать не будет, что ты приложил свою руку. Пусть думает, что всё складывается самой собой. Но дай ей жить спокойно. А через три года подберёшься поближе.
- А если она не почувствует предназначения в восемнадцать?
- Ну и что, Элим! Начнёшь ухаживать за ней, как за обычной девушкой. Тебе разве впервой? Она влюбится в два счёта даже без предназначения. В тебя невозможно не влюбиться!
Сестра обнимает, я успокаиваюсь, но в жилах кипит кровь. Порой кажется, что я не сдержусь и наваляю мелким придуркам, которые обижают мою девочку. Сдерживаюсь из последних сил. Но сейчас понимаю, что Алита права. Я не должен искать с ней встреч, ходить следом, навязываться. Я её пугаю. Моя девочка должна прожить своё детство до конца, а дальше… на плечо и под венец.